– То, что мне нужно, не увидят, – с надеждой в голосе пробормотала Вероника, готовясь перебороть стеснительность и выклянчить хоть один комплект утягивающего белья и колготки.

– Губу закатай, я не всесильный волшебник. И вообще, у тебя полный шкаф платьев, разве не об этом каждая девушка мечтает? А насчет твоего первого вопроса – между ненавистью и любовью есть много промежуточных стадий. Я бы сказал, что некоторые испытывают к Доминике неприязнь, но большинству просто все равно. Да какая разница? Скоро сможешь послать их всех к свиньям.

Вероника не собиралась никого посылать. Ей хотелось общаться, сплетничать, гулять в саду, в конце концов, понять, чем живут юные аристократки, чем увлекаются и как проводят день . Ведь она почти ничего не знала о новом мире и все еще чувствовала себя чужой. Но соседки по комнате в свой круг не принимали, вели себя вежливо, но подчеркнуто отстраненно. Или еще хуже – не удерживались и отпускали шутки или обидные замечания.

Однажды, когда Вероника спешила на дополнительное занятие по этикету, она встретила Изабеллу в компании кудрявой девчонки, которую ангел окрестил “стукачкой”. Видимо, успела рассказать наставницам о том, как он любезничал с одной из местных красоток через забор.

– Изабелла! Тебя уже выпустили? – поприветствовала ее Вероника, радостно улыбаясь. – Как самочувствие?

Та смерила ее таким взглядом, от которого улыбка моментально померкла. Будто особа королевских кровей, с которой посмела поздороваться падшая женщина. Кудрявая подружка шепнула что-то ей на ухо и нахмурилась.

– Спасибо, Доминика, мне гораздо лучше, – чопорно отозвалась Изабелла, подхватила подругу под локоток и демонстративно продефилировала мимо опешившей Вероники.

Стало предельно ясно, что общаться с ней Изабелла соизволила со скуки, не найдя более подходящего собеседника, а теперь, на виду у остальных девушек, знать ее не желала.

Пусть эта девица была не самой лучшей кандидаткой в подруги, но стало обидно. Выходило, что даже поболтать на досуге теперь не с кем, не то что попросить о помощи.

К счастью, скучать и предаваться грустным мыслям было некогда: все свободное время, из которого в основном и состоял ее день, она посвящала подготовке к предстоящему балу. Вопреки ожиданиям, учебой как таковой девушку не нагружали, а вот этикетом и танцами пришлось заняться всерьез, ведь о них она не имела ни малейшего представления.

Если первая дисциплина вгоняла в тоску, и порой Вероника ловила себя на непреодолимом желании метнуть в преподавательницу очередной хитрый столовый прибор, то уроков танцев она ждала с нетерпением.

Когда за спиной закрывалась дверь танцевального класса, ей чудилось, будто все неприятности оставались там, снаружи. Учитель был единственным человеком, с которым она могла быть собой, не боясь очередной насмешки или косого взгляда. В первое же занятие Вероника завоевала его расположение своим старанием и искренней любовью к предмету.

– Мне начинает казаться, что ты единственная, кто воспринимает танец как искусство, а не повод показаться в красивом платье и пококетничать с кавалерами, – сказал он однажды после того, как вместо запланированного часа они незаметно прозанимались целых три. – Почему раньше я за тобой такого рвения не наблюдал?  

– Я при всех стеснялась, – ответила Вероника первое, что пришло в голову. – Можно еще раз повторить проходку? Я все еще путаюсь в ногах на переходе во вторую фигуру.

– Уверена? По-моему, на сегодня с тебя хватит, – возразил он, с сомнением глядя на ученицу.