– Все правильно, там сейчас губернатор. Приехал на один день с визитом. Девочки как раз собирались встретиться с ним.

– Тогда ясно, – кивнул Тобин. – Правда, не знаю, хорошо это или плохо. Я к тому, что… какие, к черту, должности, когда вокруг творится такое.

– Вот и посмотрим, – усмехнулась я. – Ему, по крайней мере, не приходится ползать по уши в грязи.

Тобин невесело улыбнулся:

– Ладно, пора двигать, пока снова не начали прочесывать лес.

– Снова?

Тобин покосился на свою «маскировку», а затем вновь поднял глаза на меня:

– Маленький совет: увидишь зомби – беги, увидишь патруль – прячься. В прошлый раз они стреляли по трупам. Чтоб уж наверняка.

Не тратя ни минуты, я бросилась через дорогу в сторону леса. Поначалу ноги не слушались, но мне все же удалось довольно быстро перебраться через освещенное четырехполосное шоссе и юркнуть в спасительную темноту. Тобин догнал меня в считаные секунды.

Давно мне не было так спокойно в обществе совершенно постороннего человека – еще один нюанс, о котором не узнаешь из фильмов про зомби.

Прячась за высокой травой, росшей вдоль всего берега, мы осторожно двинулись вперед. Вдали уже был виден силуэт моста, ведущего на Блэквелл-стрит. Мимо медленно проехал военный грузовик. Пришлось спешно прятаться под путепровод, чтобы не попасть под луч прожектора, обшаривающего реку. Я зажала ладонью рот. Буквально в полуметре от нас течением вынесло чье-то тело, плывшее лицом вниз. Солдаты открыли огонь. Под градом свинца тело конвульсивно задергалось, и грузовик покатил дальше, освещая дорогу перед собой.

Тобин тронул меня за плечо:

– Все нормально, они уже уехали. Погоди, мне надо отлить.

До этого момента я как-то не задумывалась о естественных потребностях своего организма, но после слов Тобина вдруг поняла, что мой мочевой пузырь сейчас лопнет. Я едва успела развязать завязки на брюках и спустить трусики, чтобы не описать их в ту же секунду.

Тобин догнал меня почти у самой воды. Плыть в такой темноте было опасно, но идти по мосту тоже было нельзя – слишком велик риск нарваться на патруль.

– Ну что, какой план? – спросил Тобин, глядя на воду. После дождя течение усилилось, и река заметно поднялась.

– Так, на мост нам путь заказан. Попадемся – считай, мы покойники. Солдаты пристрелят на месте.

– Согласен. Ты вроде жила тут какое-то время. Есть какие-нибудь обходные пути?

– Два варианта: либо попробовать перейти вброд, либо на тарзанке.

– На тарзанке? – удивился Тобин.

– Ага. Видишь дерево? Она висит там с незапамятных времен, оставили специально для местной ребятни. – (Тобин непонимающе уставился на меня.) – Единственный бассейн – на другом конце города, – со вздохом пояснила я.

– Господи, в какую глухомань занесло мою сестрицу! – простонал Тобин.

– Папочка, Лайл застрелил полицейского.

– Да, малышка, – кивнул я, не зная, что еще сказать.

– Но почему? Что происходит? – не унималась Зои.

– Это из-за новой болезни, – пояснил я, включая рацию, и добавил: – Наверное.

Дежурный докладывал, что эпидемия охватила все округа. Дослушав, я включил радио в машине. Из сорока восьми штатов тридцать два докладывали о вспышках эпидемии и жертвах. С Восточного побережья передавали, что у не привитых от гриппа риск заражения был значительно ниже. Более того, люди, сделавшие прививку, после смерти превращались в зомби сами собой, без всяких укусов. Я покосился на Зои. Мы с ней на пару страдали аллергией на яйца, правда, в легкой форме, но тем не менее. Когда встал вопрос о прививке, мы с Обри решили не рисковать. Точнее, я решил… Обри не вмешивалась. У меня вырвался вздох облегчения – хоть что-то я сделал правильно.