– Простите, – застыла я, словно статуя.

На его груди расплылось отвратительное грязно-коричневое пятно – по всей груди. Несколько потеков устремились вниз, к животу.

– О, Боже, – только и смогла вымолвить я, спешно доставая салфетки из сумки. Он молча взял их, попытавшись оттереть кофе от рубашки. Естественно, безуспешно.

Что же ты за идиотка, Настя?

Я думала, немец устроит настоящую истерику, разозлится, начнет кричать, возмущаться, но он воспринял произошедшее с воистину буддийским спокойствием.

– Прошу, простите, герр Ротенбергер. Я не подумала, что за дверью может кто-то быть, – спешно заговорила я, от волнения перейдя на его родной язык. – Надеюсь, вы не сильно обожглись?

– Вы неплохо говорите по-немецки, – с удивлением глянул на меня Карл.

– Учила его со школы, – пояснила я с волнением в голосе. С одной стороны, рядом с этим человеком в груди просыпались давно забытые смутные, смазанные чувства, а с другой – было ужасно неловко. – Простите, – в третий раз извинилась я. – Я оплачу химчистку.

19. Глава 18

Он вдруг внимательно посмотрел мне в глаза – так, словно собирался увидеть, какого цвета у меня душа. Кажется, то, что он увидел, его удовлетворило.

– Перестаньте извиняться, – попросил немец. – На работе у меня всегда есть запасная рубашка. Да и кофе не был горячим.

– Что тут за катастрофа? – с любопытством спросила Арина. Она узрела пятно на груди Карла и все сразу поняла. – Забавно, – хмыкнула девушка.

Я одарила ее сердитым взглядом – ничего забавного я во всем этом не видела.

– Думаю, мне стоит переодеться, – уже на русском сказал Карл и двинулся в кабинет. – Химчистка не нужна, – бросил он мне через плечо.

– Нужна, – заупрямилась я. – Я все оплачу.

– Лучше покажите мне город, – сказал Карл спокойно. И дверь за ним захлопнулась.

– Вот дерьмо, – не сдержалась я, чувствуя себя отвратительно.

Проходившие мимо студентки с удивлением посмотрели на меня, но я проигнорировала их взгляд, накинула сумку на плечо и спешно пошагала прочь.

Голова вновь кружилась.

Карл закрыл дверь на ключ, торчащий в замке и, ни слова не говоря, стал расстегивать рубашку – методично, пуговица за пуговицей. Он снял ее и сложил на стуле в аккуратный квадрат, а после достал из своего кожаного портфеля другую рубашку – точную копию этой. При этом помятой она не выглядела, чему явно способствовала легкая бытовая магия

Вид у немца был совершенно безразличный, словно подобное с ним происходило не раз.

– Переодеваетесь перед женщиной? – с усмешкой спросила Арина на немецком, наблюдая за ним. Она нисколько не стеснялась, скорее, забавлялась. Да и смотреть на немца было приятно: загорелый, подтянутый, с развитыми мышцами и с широкой в плечах спиной, он был довольно-таки неплох. Арине захотелось вдруг узнать, каким Гончий Черной королевы может быть в более интимной уединенной обстановке. Смогут ли ее ногти оставить следы на его спине?

Наверняка.

– Не считаю членов Ордена мужчинами и женщинами, – отвечал равнодушным голосом Карл. Ведьма мрачно на него глянула. К сожалению, Ротенбергер не был тем человеком, с которым она могла бы позволить себе вольности.

– Впрочем, вы бы сгодились на одну ночь, – продолжал Карл довольно вежливым тоном.

– Вы слишком щедры, – хмуро сказала Арина. Если бы это был обычный маг, она бы ему вмазала – без применения волшебной силы. Кулаком в наглую морду.

– Обращайтесь за моей щедростью, фрау ведьма, – подошел к зеркалу мужчина, поправляя воротник.

– Вы предпочитаете только ведьм из Черной Розы? – полюбопытствовала Арина.