Та выбросила в урну недокуренную сигарету, засунула руки в карманы алого пиджака и пошла дальше. В какой-то момент женщина вдруг остановилась и, подчинившись странному порыву, вытащила из лакированной сумочки «Ловца», новинку техномагов – артефакт связи, похожий на современный телефон. Теперь с Тимофеем можно было связаться только через него.

– Слушаю, – равнодушно сказал муж. Увидеть его Ирина не могла – включила лишь функцию обычного разговора.

– Я скучаю, – тихо сказала она, глядя в высокое небо: на западе легкое, голубое, глазурное, а на востоке – темное, похожее на взбитый черничный мусс.

– Замечательно, – обронил Тимофей. Жена его тяготила.

– Замечательно, – согласилась Ирина.

– И что ты хочешь от меня? – ей показалось, что недавно кто-то разговаривал с ней точно так же.

– Услышать твое: «Скучаю»

– Бред. И только чтобы сказать мне это, ты использовала средство для экстренной связи? – уточнил мужчина.

– Разве мало в этом слове, Тим? Ску-ча-ю, – по слогам произнесла Ирина, раздосадованная равнодушием мужа. – Ну же, скажи.

– Если ты больше ничего не хочешь мне сказать, я пойду. Дела.

– Как ты и хотел, я присматриваю за Хранительницей, – продолжала Ирина, боясь, что Тим отключится, и она перестанет слышать его голос.

Она слишком сильно по нему соскучилась.

– Не переусердствуй, – предупредил ее Тимофей. Кажется, он напрягся. – Я просил твоей благосклонности к ней, а не глупости.

– Я благосклонна, милый. Ради нее я сегодня встретилась с Ротенбергера. Знаешь, каких сил стоило мне не убить его? – совершенно серьезно сказала Ирина. Карл – тот, кто рано или поздно попытается убить ее мужа. Продолжатель дела тех, кто хотел в свое время добраться до ее отца, предыдущего Хранителя браслета.

– Я же сказал тебе – не влезай в это, – в голосе Тимофея появился опасный металл.

– Ты будешь жалеть, если меня убьют? – весело спросила Ирина.

– Какой реакции ты ждешь от меня? – прямо спросил Тимофей.

Но Ирина намеренно проигнорировала этот вопрос и продолжала:

– Как думаешь, я смогу стать любовницей Ротенбергера, чтобы подобраться к нему близко и убить? – спросила задумчиво Ирина. Темных туч на небе становилось все больше. – Ради тебя, разумеется, любимый.

– Зачем ты встречалась в Ротенбергом? – перебил ее Тимофей.

– Как? – сделала вид, что удивилась, женщина. – Тебе еще не доложили? Я извинялась за поведение Августа. Ты ведь знаешь, как теплое женское извинение и трепетный взгляд могут подействовать на мужской суровый нрав. Карл…

– Говори правду, – вновь прервал ее муж.

– Ты же знаешь, что Ротенбергер и твоя драгоценная племянница общаются?

Тимофей промолчал. И что скрывалось за его молчанием, она не знала.

– Я всего лишь хочу отвлечь его внимание, – прошептала Ирина, стискивая «Ловца» пальцами со сверкающими на солнце ногтями. – Чтобы он не присматривался к нашей девочке. Чтобы не понял, кто она.

– И как, позволь спросить, ты это делала?

– Тебе – позволю, – промурлыкала Ирина. Она почти наяву представила, что Тим стоит тут, в сквере, около нее, и она касается его гладко выбритой щеки, проводит пальцами по волосам…

– Я хочу ребенка, – вдруг сказала она, издали наблюдая за девочкой.

Тимофей рассмеялся – и впервые в его голосе проявились эмоции – тщательно скрываемой горечи и раздражения, почти злости.

– Мне кажется, если бы у нас была дочь, она была бы похожей на тебя, – продолжала Ирина. – Такая же серьезная, уверенная в себе, тщательно скрывающая свои мысли и эмоции… А если бы был мальчик, он был бы похож на меня…

– Такой же идиот? – резко прервал ее Тимофей. – Ты опять пила?