– Мне все равно, кто будет покупателем, – услышал я ее спокойный голос из-за полуоткрытой двери. – Просто продайте первому, кто предложит наилучшую цену. Нет. Не думаю, что для вас это станет проблемой.

Я спустился в гостиную и смешал нам по коктейлю, ожидая, когда жена закончит разговор.

За годы брака я привык к тому, что у Эми была разная семейная собственность, к которой я не имел никакого отношения. Ее отец и дед, как и многие нувориши, имели страсть к накопительству. Какие-то участки земли в разных округах, когда-то казавшиеся перспективными, но так и оставшиеся заброшенными. Дома, стоявшие необитаемыми, но требовавшие огромных денег на содержание и налоги. Мы избавились от особняка ее отца в Мишн-Хилл, поскольку приобрели собственный в Роксбери, уютнее и скромнее. Также выставили на продажу особняк в Бель-Эйр в Лос-Анджелесе, потому что никогда не ездили на Западное побережье. Продали квартиру в Нью-Йорке, так как во время редких наездов в «Большое Яблоко» проще было останавливаться в отеле, к тому же меня и не тянуло в этот город после окончания прошлой жизни.

Иногда случались и неловкие курьезы. Так, Эми, не посоветовавшись со мной, поручила продать участок земли на севере штата Нью-Йорк, купленный ее отцом незадолго до смерти. Он, видимо, планировал построить там загородную резиденцию, а Эми не хотела этим заниматься. Но этот участок выходил к озеру, также там были и горы с ручьями, а жена не имела понятия, как я увлечен речной рыбалкой. Если честно, я не очень горевал. Чтобы посидеть в лодке с удочкой на выходных, вполне было достаточно хорошего кемпинга или небольшого мотеля. Но Эми, узнав о своей ошибке, расстроилась и тут же поспешила ее исправить. На мой день рождения она сообщила, что купила мне в подарок яхту, которая ждет меня пришвартованной у нашего летнего особняка на Кейп-Код3. И тут она снова попала впросак. Я вырос в Миннесоте, поэтому ни черта не понимал в морской рыбалке, как и в управлении яхтой. Сплавав на ней пару раз, мы пришли к выводу, что этот вид отдыха точно не для нас. Яхту мы в итоге продали одному из соседей по Кейпу и решили, что отныне все серьезные приобретения будем обсуждать заранее.

Поэтому в машине я как бы между делом спросил жену:

– Опять что-то продаешь? Случайно услышал твой разговор.

– Одну лачугу из наследства, – равнодушно пожала она плечами. – Умер арендатор, а я не хочу искать нового. Дикая глушь, там и дороги нормальной нет. Но вроде бы там собираются строить какой-то мотель и супермаркет, так что можно выгодно продать землю. Тут нечего обсуждать. Думаю, местный адвокат отлично со всем справиться, так что мне не придется туда ехать.

– А где это?

– Да я же говорю, в какой-то жуткой глухомани. Этот дом остался еще от деда, кажется, он его выиграл в карты, представляешь.

Не очень представлял, если честно. Жизнь Эми была наполнена тяжелыми заботами, как избавляться от балластной недвижимости, оставшейся от предков, а ферма моих родителей ушла за долги после их смерти, пока я путешествовал по Европе.

– Послушай, – сказала она. – Может, нам съездить куда-нибудь вместе. Не в глушь, а в нормальное место. Например, на Кейп. Хотя, знаю, ты не очень любишь море. Или давай в Нью-Йорк? Остановимся в «Астории». Я буду шляться по магазинам, а ты сможешь повидать всех своих старых друзей.

– Мне особо не с кем встречаться в Нью-Йорке. К тому же я не могу так просто бросить контору.

– Ну, перестань, Тео. Я знаю, как много ты работаешь, но не пытайся превзойти моего отца и умереть за офисным столом еще до сорока лет. Мы почти не отдыхали в этом году. Думаю, неделю прекрасно без тебя обойдутся в правлении. Хорошо, я понимаю, в Нью-Йорк ты не хочешь ехать, потому что он напоминает тебе о жизни с Мирандой. И мы не можем полететь в Париж или в Рим, потому что ты боишься встретить там Миранду или кого-то, кто знает Миранду.