В ее словах было разумное зерно.

– Кстати, а почему он решил покончить с собой? – спросил я.

– Никто толком не знает. У него случались периоды… запоев. Бернадетт вроде научилась с этим справляться, но в последнее время Пьетро все больше нервничал. Из-за неудачи на конкурсе, из-за рождения ребенка…

– Я сделаю, что смогу, – пообещал я.

– Спасибо, Тео. Сообщишь мне, что тебе удалось? Я могу оставить номер телефона, по которому меня можно найти.

– Лучше не надо. Если мы с Эми что-то решим, думаю, миссис Гаспари первая об этом узнает. Кстати, единственное, чего я совсем не понимаю – как ты оказалась втянута в эту историю?

– Ну как же… Я живу в Джаспер-Лейк. Я думала, ты знаешь.

С этими словами Миранда сама положила трубку, вновь заставив меня почувствовать себя в чем-то виноватым.


***


После разговора с бывшей женой я вызвал секретаршу и попросил ее раздобыть мне любую информацию о Максимилиане ЛеВиане.

– Вы знаете, кто это? – спросил я мисс Блисон.

Девушка старательно задумалась, потом беспомощно посмотрела на меня.

– Простите, сэр. Имя звучит знакомо, но я не помню, чтобы мы вели с ним дела.

– Думаю, он был художником. И скорее всего давно умер.

– О. Простите, сэр. Может, лучше, если я позвоню в Гарвард и найду для вас какого-то профессора искусств?

Я обдумал эту идею, но пришел к выводу, что все получается больно хлопотно. К тому же мне не хотелось опять выставлять себе невеждой, да еще перед каким-то неизвестным искусствоведом.

– Не стоит. Просто сходите в публичную библиотеку и возьмите мне книгу, где есть биография Максимилиана ЛеВиана. Также будет неплохо, если вы принесете мне альбом с репродукциями его работ. И спросите библиотекаря, есть ли у них книги, в которых упоминается Джаспер-Лейк. Это вроде бы город, в котором жил ЛеВиан.

Мисс Блисон все послушно записала и вышла из кабинета. Примерно через час я получил желаемые книги, включая толстый цветной альбом из тех, что в квартирах университетских преподавателей и прочих людей с претензией на интеллигентность принято небрежно оставлять на журнальном столике. Правда, я не знал, котируется ли сейчас ЛеВиан среди прогрессивной публики. Или он уже перешел в область устаревших классиков, которых покупают ради надежной инвестиции? Эми было лень даже вешать на стену семейные фотографии, так что мы никогда не обсуждали приобретение картин.

При этом у нее оказался дом в поселке художников, который она предоставила в бесплатное пользование одному из них. Или все это было как-то связано еще с Илаем Коэном? Ведь Эми упоминала, что ее дедушка выиграл дом в карты. Я попытался вспомнить, когда умер старый Илай. Кажется, двенадцать лет назад, накануне восемнадцатилетия Эми. А Миранда сказала, что Гаспари живет в Джаспер-Лейк десять лет. Впрочем, она легко могла ошибиться на пару лет, ведь сама она в то время была в Европе.

Я открыл книгу и начал искать информацию о Максимилиане ЛеВиане. Это было несложно, поскольку усердная мисс Блисон, видимо, с помощью библиотекаря отметила нужные места закладками.

Книга была посвящена американскому импрессионизму, ярким представителем которого и являлся ЛеВиан. В его биографии указывалось, что родился он в 1852 году в Вермонте в семье эмигрантов из Канады. В его роду были французские аристократы. В возрасте восемнадцати лет совершил путешествие во Францию, устроившись кочегаром в машинное отделение парохода. Там он познакомился с представителями течения импрессионизма и попал под их влияние. Водил дружбу с Клодом Моне и Эдгаром Дега.