– Я смогу.

Харпер положил черешок в пластиковый пакетик.

– Давай.

Хейли, умница, работала осторожно и с каждым движением шептала его инструкции.

– У меня получилось!

– Отличная работа. Продолжим.

За то время, что Харпер обработал семь черешков, Хейли справилась с тремя, но совершенно не расстроилась. Затем он показал ей, как удалить боковые побеги и листья с нижней части растения.

Хейли понимала, что придется бороться с угрызениями совести, но намеренно испортила первый черешок.

– Нет, не так.

Как она и надеялась, Харпер обошел ее, обнял сзади и обхватил запястья, направляя ее руку с ножом.

– Немного наклонись вперед, расслабь колени. Вот так. Сними кусочек коры, – негромко говорил он, дыша ей в ухо. – Видишь камбий?[1] Оставь зазубрину у основания – потом мы вставим туда щиток с глазком.

Запах Харпера напоминал ей запах деревьев, такой же свежий, природный. Ее спины касалось сильное мужское тело. Так хотелось повернуться и прижаться к нему грудью! И всего-то останется приподняться на цыпочки, чтобы их губы оказались на одном уровне.

Пусть ей будет стыдно и за эту хитрость, но она обернулась и посмотрела прямо в глаза Харперу. А еще она улыбнулась:

– Так лучше?

– Да. Гораздо лучше.

Как Хейли и надеялась, его взгляд скользнул вниз и задержался на ее губах. Классический маневр привел к классическим результатам.

– Я… я покажу тебе, как сделать остальное.

Харпер озадаченно замолчал, будто забыв, что собирался делать – большего удовольствия он ей доставить не мог, – затем отступил и принялся что-то искать в своей рабочей сумке… Как оказалось, прививочную ленту.

А Хейли все купалась в восхитительных ощущениях жаркой близости, пусть даже мимолетной. Конечно, распалилась она не совсем к месту, но как же приятно, когда вокруг и внутри все словно плывет и переливается…

В наказание за собственную расчетливость Хейли вернулась к роли прилежной ученицы, и вскоре подвой и черенок соединились так же плотно, как совсем недавно ее тело – с телом Харпера. Как и положено, Хейли обвязала их прививочной лентой.

– Хорошо. Отлично, – еще немного задыхаясь, Харпер обтер повлажневшие ладони о джинсы. – Через шесть-восемь недель они срастутся, и мы снимем ленту. В конце зимы срежем верхушку ростка прямо над почкой, а весной привитая почка даст побег. Дело сделано.

– Интересно, правда? Берешь немного от одного, немного от другого, соединяешь – и получаешь больше.

– Такой план и был.

– Как-нибудь продемонстрируешь мне другой способ? Из тех, что ты практикуешь в своей теплице? – Хейли наклонилась над следующим корневым побегом. – Роз и Стелла показали мне некоторые приемы, и я сама сделала несколько поддонов, а теперь очень хочется поработать в прививочной теплице.

Наедине с ней в дико влажной жаре? Пожалуй, у него будет инфаркт.

– Да, да, конечно. Никаких проблем.

– Харпер? – Хейли встала на колени, чтобы надежнее соединить черешок с корневым побегом. – Когда твоя мама только основала питомник, ты пытался представить, каким он будет?

Харпер с трудом сосредоточился на ее словах, на работе, игнорируя, вернее, болезненно подавляя реакцию своего тела на Хейли.

Мама Лили, напомнил он себе. Гостья в их доме. Служащая. Сложнее ситуацию не придумаешь. Господи, помоги мне!

– Харпер?

– Прости. – Он обмотал место прививки лентой. – Да, представлял, конечно. – Обведя взглядом делянки и клумбы, теплицы и подсобные строения, Харпер немного успокоился. – Думаю, потому, что мечтал о таком бизнесе. Кроме того, я всегда знал, если мама что-то задумает и за что-то возьмется, то непременно добьется успеха.