«Это не может со мной происходить! Я и он… обнаженные… так близко… это все неправильно! Это не так должно быть! Голый мужчина мог ко мне прикоснуться только после свадьбы, и то - с уважением и почтением, а нес животной похотью!»

- Говорят, женщины любят трогать здесь, - произнес эльф, принуждая ее опускать руку ниже, к собственному паху, к вставшему члену. - А тебе нравится?

- Я… - пискнула Эдна, то краснея, то бледнея. - Я не знаю!

- Вот как, - произнес эльф, заставляя ее положить ладонь на свой член, на горячую налитую головку. - Собиралась замуж за Варинора, и не знаешь, каково это - касаться мужчины? Вы что с ним, за руки только держались?

Он сжал ее пальцы на собственном члене и чуть толкнулся в ее ладонь, чтобы она почувствовала крепость его упругой плоти. Девушка дрожала, смущенная, испуганная, растерянная. Капля прозрачной смазки испачкала ее пальцы, и Эдна испуганно вздохнула, когда член эльфа толкнулся сильнее, явно получая удовольствие от соприкосновений с ее пальцами, нажимающими на головку его члена.

 Странно, но ей вдруг понравилось его касание. Подушечками пальцев она ощутила бархатистую нежную кожу, жесткую упругость,  приятное тепло и нетерпеливую дрожь желания.

«Вот в чем его притягательность!» - мелькнуло в голове Эдны.

Эльф хотел ее; искренне желал, до дрожи, до стонов. Красивый, не знающий отказа, высокомерный - он жаждал ее так, как жаждут в первый раз, единственную и не повторимую. Сгорая в собственной страсти. Сходя с ума от вожделения.

И все это под маской ледяного ироничного спокойствия. Но сильно бьющееся сердце выдавало его.

- Смелее, - подбодрил ее эльф, наблюдая за эмоциями, выписывающимися на ее лице. - У тебя неплохо получается, рабыня. Скоро тебе придется заниматься этим очень, очень часто.

Эти слова отрезвили Эдну. Она разжала пальцы, оттолкнула от себя подрагивающий член, попыталась вырваться из объятий эльфа.

- Ни за что! - выкрикнула она, снова зажимаясь, стискивая ноги. - Я не буду! Я стану Лесной Сестрой, принеся себя в дар богине, и никто больше не коснется меня! И вы - тоже! Просто нельзя! Так  что вы не имеете права меня касаться! Я вам не хочу принадлежать, и не буду! А вы - вы не осмелитесь меня отнять у богини! Она покарает ее! Бойтесь ее гнева!

Эльф чуть отстранился от разъяренной девушки, с интересом глянул в ее раскрасневшееся лицо.

- Хорошая идея, - ответил он, наконец. - Но нет. Я не боюсь гнева богини. И я все-таки попробую тебя. Что там у тебя есть такого особенно сладкого, что ты так отчаянно бережешь?

- Должно же быть у вас хоть что-то святого?! - в отчаянии прокричала Эдна, вырываясь.

- Должно, - согласился эльф. - Но его нет. Поэтому достаточно криков. Ближе к делу!

Он прижался к ней снова, всем телом, так тесно, что она даже не знала, что можно быть настолько близко к кому-то. Он потирался о ее грудь, живот, ласкаясь, словно гибкое огромное животное, распаляя собственную страсть.

Стало горячо и тревожно сквозь стыд и шок; девушка хрипло вскрикнула, но он властным движением откинул ее голову себе на плечо, обхватил ее, тиская жадно, как букет полевых пахучих цветов, и поцеловал.

Так не целовал ее Варинор. В поцелуях жениха было много почтения, они были какими-то церемонными, размеренными, словно жених и невеста уже в храме, и на них обращены  взоры сотни людей.

Теренс целовал иначе. Страстно, пожалуй, слишком развратно для неподготовленной к его желанию девушки. Он практически брал ее языком в рот, и это было так же интимно, страстно и развратно, как если б он взял ее членом в лоно.