– Какой ты умный… – ехидно процедил один из парней-агрессоров, провожая взглядом убегающую вниз по ступенькам девушку. – Этот ритуал на пятом курсе проходят, да и сил он жрет немерено. А уж жениться на приблудной я тем более не собираюсь.

– Ну, так я-то уже на шестом, – хмыкнул наш проводник, тоже посмотрел вслед девчонке. – Да и женщины от меня никогда не бегали – мозгов хватало им головы запудрить без насилия. А магичкам этим баронские титулы дадут, всегда так делали. Так что вполне себе родовитая жена будет.

– Так ей тогда надо будет магию обратно разблокировать, чтобы баронство дали! – недовольно пробурчал первый.

– Бедолага, какой суровый выбор! – с ехидством в голосе посочувствовал ему наш сопровождающий.

– Какой выбор… Само же в руки валится! – обижено пропыхтел второй агрессор.

– Это когда обычная баба, то само в руки. А свеженькая стихийница – это сырцом в морду, – заржал наш провожатый. – Они ж опасны для себя и окружающих, как мартышки с фаерболом! Женщины и стихийная магия… – Тут он как-то нервно передернул плечами и повернулся к нам: – Пошли, малявки, нечего слюни пускать. Вам охота за девками точно не светит, свои задницы скоро защищать придется.

И тут, значит, охотятся, только в городе «по-людски», в храм потом ведут, а здесь на приблудных не женятся, только к себе тащат и магии лишают. Вот уроды!

Мы поднялись еще на этаж и остановились, – лестница шла дальше и упиралась в закрытую дверь. Чердак, наверное. В упор же на нас смотрела дверь с надписью «Деканат начальных курсов», а за спиной красовалась узенькая дверца с прикрепленным панно «писающий мальчик». Голый писающий мальчик.

Тимка хмыкнул, а я горестно вздохнула – вдруг резко захотелось навестить этого мальчика…

– Подождите меня, а? – быстро проговорила я и дернулась к двери с панно.

– Эй, ты куда, – сопровождающий нас парень сначала попытался меня удержать, потом понял, куда именно я рвусь, и махнул рукой: – Только быстро, пацан… Не рассусоливай там.

Я быстро закивала. Главное, чтобы за дверь с мальчиком за мной никто не увязался. Хотя тут было три кабинки с дверцами слева, и целых четыре умывальника с зеркалами – справа. Я опасливо приоткрыла одну из кабинок и заглянула. Там стоял высокий, мне по колено, короб… Только не деревянный, а отделанный чем-то, похожим на керамическую плитку. В центре короба была дырка… дыра… черная… вникуда. А на стене висело что-то напоминающее стульчак, только со спинкой и подлокотниками. Уютная штука оказалась! Так бы сидела и сидела…

– Эй, ты там что, провалился?! Или прочищаешься со страху? – голос нашего сопровождающего вывел меня из состояния нирваны, я быстро натянула джинсы, одернула футболку и с непринужденным видом выползла к умывальникам, где меня уже поджидали.

– Кресло за тобой личная прислуга вешать будет? – ехидно поинтересовался парень.

Пришлось возвращаться обратно в кабинку и вешать бандуру на место. Потом снова мыть руки под суровым взглядом нашего проводника.

– А теперь, шкеты, за мной! – произнес он, постучав и прослушав приглушенное «войдите!».

И мы вошли в деканат…

– Лэр Гальторе, еще новенькие.

– Спасибо, Роджер, можете идти.

«Лэр – это, наверное, аналог сэра», – пронеслось у меня в голове, пока я изучала кабинет и стоящего у окна высокого стройного мужчину, очень сильно неопределенного возраста. По фигуре и быстроте движений ему можно было бы дать не более тридцати, а вот морщины на лице намекали уже лет на сорок, а то и больше. На его светло-синей жилетке очень красиво смотрелась белая эмблема – монограмма из трех букв и перекрещенные меч и молния.