Вряд ли это все еще имело какое-то значение. Просто она избавилась от бесцеремонного мужчины, который распоряжался ее жизнью. В то же время она была уверена, что между ее мужем и Стерлингом вообще не могло быть ничего общего. Граф Уайлдвуд всегда полагал, будто только ему одному известно, что лучше для рискнувших приблизиться к нему людей. Она не собиралась вступать в его близкое окружение.

Все же, несмотря на присущее ему высокомерие, Стерлинг выглядел несколько смущенным. Может быть, из чувства вины? Оливия нахмурилась, задумавшись. Что еще могло побудить его нанести ей визит сегодня вечером? Возможно, отец на сей раз поведал ему правду об обстоятельствах ее замужества, и Стерлингу наконец, через десять лет, открылась истина. Хотя теперь это не имело никакого значения и ничего не меняло.

Раздался предупредительный кашель Гиддингса.

Оливии нравилось, как ненавязчиво и деликатно Гиддингс возвещал о своем присутствии. Прежний дворецкий, да и все слуги прежнего состава, несмотря на профессионализм и высокую квалификацию, относились к ней с едва скрываемым пренебрежением, будто ставили себя выше ее. Что ж, им всем пришлось уйти.

Оливия выпрямилась и кивнула дворецкому.

– Лорд Уайлдвуд хочет переговорить с вами.

В глазах дворецкого промелькнула тревога.

– Я сделал что-то неугодное вам, миледи?

– Совсем нет, мне очень нравится, как вы управляете прислугой. И знаете, Гиддингс, если мне что-то в ваших действиях не понравится, я тут же скажу вам об этом сама. – Оливия сопроводила свои слова ободряющей улыбкой, затем ее лицо посерьезнело. – Вы осведомлены об обстоятельствах смерти моего покойного мужа?

Гиддингс медлил с ответом.

– Пожалуйста, будьте откровенны со мной.

– Осмелюсь сказать, что в Лондоне каждый знает об обстоятельствах кончины лорда Рэтборна.

– Да, обстоятельства довольно шокирующие, – пробормотала Оливия. – Мой отец внушил лорду Уайлдвуду мысль о существовании некоей угрозы моей безопасности. Это, конечно же, нелепость. Тем не менее считаю, что лучше согласиться с ним, чем вступать в пререкания. Поэтому буду весьма признательна, если вам удастся убедить его, что и вы, и все слуги примете необходимые меры предосторожности.

Гиддингс кивнул.

– Как пожелаете.

– А затем проводите лорда Уайлдвуда к выходу.

– Конечно, миледи. – Гиддингс снова кивнул и вошел в гостиную.

Оливия переборола желание подслушать их разговор и направилась назад в библиотеку. Вся эта затея, как и мысль об угрожающей ей опасности, представлялась ей абсурдной. Она никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем сейчас.

Она даже не признавала важности самого факта его прихода к ней, хотя не могла не отметить, что ей это было в какой-то степени приятно. В ходе долгих раздумий Оливия пришла к выводу, что ее жизнь была разделена на так или иначе связанные со Стерлингом этапы: время до того, как она полюбила его, короткий период, когда любила, и время после того, как любила. Сейчас наступал новый, четвертый этап, в котором не было места Стерлингу.

Не было места и любви.

Разделить постель со Стерлингом Харрингтоном.

Из тайного перечня желаний Оливии Рэтборн

Оливия отчетливо помнила, как девочкой навещала лондонский особняк двоюродной бабушки Уиломины. Ей недвусмысленно дали понять, что ни в коем случае не следует обращать внимание на непристойное изображение двоюродной бабушки Уиломины на картине, висевшей на стене в дальней гостиной. Однако едва ее предупредили об этом, как она почувствовала, что не может смотреть ни на что другое. Сейчас она испытывала то же самое чувство.