Стерлинг не обращал внимания на ее слова. Он пришел к ней с единственной целью, осуществление которой было бы лучшим выходом для них обоих.

– Ваш отец опасается, что за смертью вашего мужа скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Более того, он боится, что и вам угрожает опасность, поскольку убийца вашего мужа, кем бы он ни был, может вернуться. Насколько я понимаю, из дома ничего не было взято.

– Ничего. И это наводит меня на мысль, что единственной целью злоумышленника было убийство моего мужа. А поскольку цель была достигнута, я не вижу причин для его возвращения.

– Несмотря на то что доподлинно это вам неизвестно.

– Это так, но со дня смерти мужа прошло уже две недели, и за это время ничего экстраординарного не произошло.

– Как я понимаю, подлинные намерения убийцы до сих пор не раскрыты. Возможно, преступник просто выжидает.

– Не вижу здесь смысла. Ни для кого не секрет, что я его единственная наследница. – Она помолчала некоторое время. – Впрочем, за несколько дней до смерти муж решил основать музейный фонд для хранения своей коллекции. Его поверенный как раз занимался оформлением нужных бумаг, когда убили мужа. Муж не успел подписать бумаги, и их оформление не было завершено, а сама их подготовка, по словам поверенного, внесла некоторый беспорядок в дела мужа. Этот поверенный – жутко глупый и надоедливый тип. Из-за этого до сих пор не оглашено завещание покойного, хотя на днях это должно наконец произойти. Тем не менее насколько я понимаю, действующим будет признано старое завещание, согласно которому единственной его наследницей являюсь я. – Оливия искоса, с хитрецой, взглянула на него. – Если в качестве мотива убийства рассматривать наследство моего мужа, то от его смерти выигрывала только я. Если бы я не находилась в это время в деревне, то, наверное, выступала бы в роли основной подозреваемой в убийстве.

Стерлинг молча глядел на нее.

– Господи, милорд, неужели вы думаете, что я убила его? – В ее глазах вспыхнуло искреннее изумление.

– Нет, конечно же, нет. Такая мысль не могла прийти мне в голову.

– А мне приходила, – сказала она еле слышно. – Тем не менее я не убивала его и не подстраивала его убийство. Ограниченные размеры моего содержания не позволяли таких излишеств, как оплата наемного убийцы.

– И это означает, что лицо, виновное в убийстве, все еще на свободе, а вы подвергаетесь риску.

– Я вполне способна позаботиться о собственной безопасности. – На лице Оливии отразилась досада.

– Все же я бы рекомендовал…

– Меня не интересуют ваши рекомендации, милорд. – В ее голосе зазвенел металл. – Вы изложили предмет озабоченности моего отца, а я заверила вас, что приму нужные меры предосторожности. Если это все…

– Но вам не удалось убедить меня.

Оливия несколько растерялась.

– Убедить в чем?

– В том, что вы примете меры предосторожности.

– Что ж, ладно. – Она страдальчески вздохнула, словно ей приходилось уговаривать несговорчивого ребенка. – Уверяю вас, меры предосторожности будут обязательно приняты.

– Что, конкретно, вы предпримете?

– Не знаю. – На ее лбу появилась вертикальная морщинка. – Я распоряжусь, чтобы слуги были начеку, хотя совсем недавно сменила почти весь обслуживающий персонал и мне очень не хотелось бы без необходимости пугать людей.

– Коль скоро речь идет об угрозе вашей жизни, я бы считал это крайней необходимостью.

Оливия отмахнулась от его замечания.

– До сих пор никакой угрозы не было.

– Вы просто не знаете об этом. Ваших слуг следует предупредить, чтобы они обращали внимание на все необычное. – Стерлинг кивком подтвердил сказанное. – Что еще?