— Эй, ты что. Это же та Асмадель… — подружка ткнула ведьмочку в бок локтем и выразительно сделала круглые глаза. Джоана смутилась, похоже, наконец осознав, что происходит и с кем она разговаривает.

— Ой. — Она испуганно на меня посмотрела. — Извини, пожалуйста.

Я удивленно моргнула. За что она извиняется?

— Да ничего, — пожала плечами, не желая дальше развивать эту тему.

И почему же я так не люблю семейные сборища? Скривилась, продолжая лениво ковырять в тарелке с салатом ни в чем неповинную помидорку. Кусок в горло не лез.

Когда пришла обратно к себе в комнату, чувствовала себя разбитой и усталой, даже несмотря на то, что день еще не закончился, а сегодня ночью и вовсе должна буду впервые встать на тропу испытания. А еще я была голодна. Безумно. Конечно, поесть за одним столом с десятками возбужденных и цеплявшихся ко мне и другим претенденткам на титул главы ведьм мне не дали.

Стоило только взять вилку, как меня тут же кто-то окликал, чтобы высказать свое невероятно ценное мнение на мой счет. Осуждали все — от моего позорного обучения в интернате, на которое они сами же меня и обрекли, до так и не заживающей раны, что мне никогда не светит котик. И да, буду я жить старой девой во веки веков…

Простонала, спиной падая на кровать и накрывая голову подушкой. Оказывается, сильной тоже быть сложно, но… мне понравилось ощущение удовольствия, которое растеклось по венам, когда я не дала и тени недовольства отразиться на лице, тем самым выводя из себя остальных ведьм.

Посмотрела на часы. Так, пять минут лежу и начинаю собираться на испытание. Хотя… было бы что собирать. У меня даже подходящей одежды нет. Погладила Пинки.

— Только ты меня понимаешь, котик… как бы я хотела, чтобы ты ожил и сказал мне, что все обязательно будет в порядке. Даже если бы при этом остался обычным котиком — я не расстроилась бы. — Вздохнула, зарываясь пальцами в мягкий плюш, и, взяв игрушку, звонко чмокнула в носик. — Пожелай мне удачи!

На самом деле было безумно страшно. До трясущихся коленок и заполошно бившегося в панике сердца. Бывали случаи, когда ведьмы и не возвращались с подобных состязаний, погибая в борьбе за титул. И это были те, кто имел магические силы, а я… Грустно улыбнулась.

«Так все! Хватит хандрить!» — Заставила себя встать и встряхнуться. Я гордая, сильная, и у меня все получится! А если нет… какая разница, как умирать: долго и мучительно из-за отлучения от Дома и дефекта магии или в бою?! Второе, пожалуй, даже как-то звучит лучше. Ну и пусть никто и не вспомнит потом о «пустышке Асмадель», что пыталась изменить свою жизнь хоть как-то. Зато… зато я умру с осознанием, что попыталась!

Я пару раз провела расческой по волосам, разгладила ткань короткого платья и решительно улыбнулась своему отражению, хватаясь за ручку двери комнаты.

Обычно пустынные коридоры этого крыла дома сегодня встретили гомоном. Все были взбудоражены выбором новой главы. Повсюду то и дело сновали ведьмы и котики в своей звериной ипостаси, дети носились как угорелые, громко улюлюкая. Казалось, даже сам Дом несколько взволнован данным событием.

— Асмадель! — Мама подбежала ко мне, больно вцепляясь в запястье, оставляя на нем полукружия острых ногтей. — Не заставляй меня краснеть еще больше. Все ждут только тебя!

Я удивленно вскинула брови — испытание должно начаться только через пятнадцать минут! Я опять что-то пропустила?

Тем не менее быстро побежала вслед за так похожей на меня женщиной, что отказалась от собственной дочери.

Большой зал, где и должно все начаться, встретил гулом.