– Ничего себе! – сказал Гарри, когда она показала ему искусно сшитый белый костюм с длинными фалдами, который она сделала специально для него. Ткань была новой, но каким-то образом Маргарет сумела создать впечатление, будто костюм лет сто пролежал в могиле. А швы получились настолько кривыми, что прямо резали глаз. – Ты могла бы зарабатывать этим на жизнь.

Но ей не вполне удалось насладиться триумфом. Теперь ее рвало почти каждое утро. Она подсчитала: две недели задержки. Но сейчас приходилось много шить, и она решила отложить обдумывание этого вопроса на потом.

Наконец Гарри приступил к строительству во дворе. Он превратил свои модульные стены в лабиринт из комнат и коридоров. Он трудился каждый вечер после заката, приклеив к каске скотчем два фонарика, чтобы видеть, где долбить и сверлить. Когда работа начала затягиваться до позднего вечера, соседи стали жаловаться. Вместо того чтобы свернуть работы, Гарри привлек их в помощники для создания и подбора персонажей или, как в случае с Джанет Рэнсом, назначил ее «постановщиком движений» для актеров. Он нещадно льстил своим новым товарищам по заговору по поводу их собственных доселе не раскрытых талантов, и достаточно быстро они со строительством смирились (а, возможно, даже им увлеклись).

В дополнение к проекту во дворе Гарри начал строить плоскую платформу на вершине остроконечной крыши дома для установки там маяка.

– Я хочу, чтобы весь район – даже город! – увидел его и пришел к нам на Хэллоуин, – сказал он.

Когда Маргарет засыпала по вечерам, она слышала его приглушенный голос и шаги над головой. В полусне их можно было принять за шаги нетерпеливого гостя, расхаживавшего взад-вперед в ожидании приглашения войти.

За две недели до Хэллоуина Гарри взял выходной и повез всю семью в Тайлер, чтобы навестить свою мать Дебору в день ее рождения. Дорога заняла все утро. Это было немалое расстояние, испугавшее Дебору Тёрнер в тот день, когда Гарри и Маргарет впервые предложили ей поселиться в «Уирвуд-хоум».

– Вы же никогда ко мне не приедете, – сказала она. – Это слишком далеко.

В общем-то, ее слова оказались недалеки от истины. Маргарет и Гарри не всегда удавалось приезжать сюда хотя бы раз в два месяца, но «Уирвуд» был самым комфортным местом для длительного психиатрического лечения в Техасе. В нем имелись просторные одноместные апартаменты, роскошная, хорошо ухоженная территория, насыщенное активными занятиями расписание и прекрасный персонал, всегда готовый прийти на помощь в таких делах, как управление расходами, здоровье или фитнес.

Маргарет долго не решалась на то, чтобы поместить Дебору в «Уирвуд». Когда они с Гарри только переехали в Техас, Маргарет предложила ему, чтобы Дебора пожила с ними.

– Разве не так должны поступать любящие дети? – спросила она.

Гарри обхватил кружку обеими руками и надолго уставился на остатки кофе. Через некоторое время он сказал:

– Ты очень добра, но, кажется, не совсем понимаешь, о чем говоришь. Я думаю, ты… – Он замолчал и почесал подбородок. Затем постучал по брошюрке из «Уирвуда», лежавшей на кухонном столе. – Просто поверь, так будет лучше.

Деборе там понравилось. Она охотно заводила новых друзей, украшала свою комнату, всерьез увлеклась вязанием. Она казалась довольной жизнью, когда Гарри, Маргарет и девочки приезжали к ней, жалуясь только на то, что внучки растут слишком быстро между визитами.

– О нет! – говорила она, обхватывая ладонями их лица. – Прекратите так быстро расти. Немедленно!

Это посещение началось как обычно – с ритуальных объятий и восклицаний, за которыми последовало барбекю и торт за столом на лужайке для пикников. После обеда Гарри и девочки увлеклись игрой с одной из обитавших здесь собак – золотистым ретривером по кличке Дейзи. Они бросали друг другу теннисный мячик, и собачка носилась за ним, пытаясь поймать его в воздухе. Маргарет и Дебора остались сидеть за столом, любуясь на них и попивая сладкую газировку. Время от времени Маргарет украдкой бросала на Дебору взгляды, пока пожилая женщина не задала ей вопрос: