— Да что вам там всем у меня в голове надо, медом что ли намазано? А ну, брысь! — возмущенно и немного сердито буркнул Петр. Он махнул рукой над головой, и чуть было не задел по счетчику.

Тот отлетел и направился ко мне. Но сразу же изменил свою цель изучения. Его больше заинтересовал мой рюкзак. Не Марусин, который был вдвое больше, а именно мой!

— Что там у тебя, Толик? — настороженно спросил Петр.

— Да ничего такого, — ответил я и отошел от рюкзака.

Индикатор счетчика загорелся красным светом, и он стал быстро кружить вокруг рюкзака так же, как крутился вокруг своего корабля.

— Только этого нам еще не хватало, — сетовал Петр.

На наше счастье, приехал Гуп. Счетчик остановился и его индикатор засветился зеленым светом. Гуп протянул к нему руку, счетчик подлетел и завис над его ладонью. Они поговорили. Точнее Гуп молчал, а индикатор счетчика менял один цвет за другим — персиковый, темно-синий, желтый, красный и наконец-то зеленый. Казалось, он передавал ему наш «разговор». Гуп одобряюще махнул ему головой. Индикатор засветился белым светом и счетчик, облетев нас по кругу, словно, прощаясь, улетел в свой ангар.

— Ну, карета подана и дорога свободна, господа, — сказал Петр и стал заносить рюкзаки в кар. — Садимся! И все же, Анатолий… что в твоем рюкзаке так могло привлечь внимание счетчика? — хитро прищурившись, сказал Петр, проходя мимо меня.

— Понятия не имею! — быстро ответил я и пожал плечами.

Но у меня тоже закрадывались подозрения, что все это было неспроста. Единственное, чем отличался мой рюкзак от остальных, так это наличием в нем черного контейнера с истекающим сроком годности. Хоть бы не взорвался, что ли! — с опаской подумал я.

10. Глава 10. Та́йро́.

Все уселись в кар. Я поставил рюкзак рядом с собой и незаметно опустил руку, чтобы придержать его, если кар резко затормозит. Но мы ехали плавно и довольно медленно. Все ангары были закрыты, разглядывать было нечего, и я закрыл глаза…

— Стойте! — в ужасе вскрикнула Маруся.

Я открыл глаза и ухватился за свой рюкзак. Неужели что-то с моим контейнером?! Но дело было не в нем. Впереди прямо на нас летел другой кар. Он был желтого цвета с синей неоновой полосой.

— Направо! Поверните направо! — кричала Маруся.

— Вверх! Гуп! Поднимайте кар вверх! — командовал Петр.

Гуп словно не слышал их криков. Он продолжал вести кар в лобовую и даже сделал рывок навстречу.

— Вверх же, давай вверх! — крикнул Петр, рванувшись к водительскому месту, чтобы перехватить управление.

Он навалился на Гупа сзади и протянул руку в попытке ухватиться за джойстик управления каром, но тут Гуп резко повернул кар, и джойстик ушел из-под руки Петра налево.

— Да нет же! Направо надо! — почти зарычал сквозь зубы Петр, пытаясь удержаться за спинку водительского сиденья, чтобы не упасть.

Наш кар сильно наклонило. Мы резко развернулись и опять прямиком летели на желтый кар, который все еще пытался уйти от нас в сторону. Мой рюкзак выскочил из рук и покатился по дну кара к противоположной двери. Я, держась одной рукой за ручку двери, чтобы не покатиться самому, попытался ухватить его другой рукой, но не успел. Рюкзак с размаху ударился о дверь, и я на пару секунд зажмурился. Но ничего не произошло. В это время Петр, пытаясь вырвать из рук Гупа управление каром, потянул джойстик на себя и только ухудшил ситуацию. Кар резко затормозил и, так как мы уже успели набрать приличную скорость, стал переворачиваться, резко поднимаясь вверх. Маруся, до этого упиравшаяся ногами в соседнее кресло, соскользнула и стала падать вслед за моим рюкзаком. Внезапно все звуки исчезли, и для меня все вокруг стало происходить, как в замедленной съемке. Маруся пролетает мимо меня и протягивает мне руку. Я пытаюсь ее схватить и промахиваюсь. Она падает на дверь, и пытаясь подняться, задевает ручку двери лямкой своего рюкзака, который висит у нее за спиной. Дверь открывается! Первым из кара медленно выпадает мой рюкзак, а вслед за ним и Маруся. Я бросаюсь за ней, и в последний момент, когда она уже вся оказывается за бортом, успеваю схватить ее за руку. Картина выстроилась, как в каком-то фильме. Я, растянувшись через весь салон, одной рукой держусь за ручку спинки сиденья, а второй держу Марусю. Она висит на моей руке и, раскачиваясь из стороны в сторону, пытается схватиться второй рукой за открытую дверь кара. Я оглядываюсь назад и вижу, что желтый кар уже врезался в нас. От столкновения лобовое стекло, в которое Петр упирается руками, трескается, и некоторые куски стекла уже летят прямо на меня. Желтый кар идет по винтовой траектории полета прямо по нашему.