Не-не-не, не думайте, это мой начальник, и ничего больше. Больше мне нельзя! Вернее, можно, но для этого я предпочитаю подцепить залетного инкуба шикарной Касс, а потом быстро спровадить восвояси. А еще лучше – в другой мир! Там как раз портал в отеле под боком.

Что за косые взгляды? Женское здоровье ничуть не меньше важнее мужского! Если вы понимаете, о чем я…

Если спросите, кем я люблю больше быть: убойной или сногсшибательной Касс, то я затруднюсь с ответом. Честно-честно!

Красоткой обожаю сражать наповал одним только взглядом из-под шикарных ресниц. Грозной Касс обожаю ропот и восхищение, когда завязываю бантом зазнавшуюся нечисть. Шикарной Касс люблю хрупкость рук, не знающих ничего, тяжелее сумочки. Толстушкой Касс люблю свою основательность и умение получать от еды настоящий кайф. И я, как вы поняли, просто тащусь от разнообразия!

Что самое интересное, в тот миг, когда тело становится другим, словно меняется и сам характер. Я совершенно по-иному мыслю, по-другому себя веду, даже желания двух вариаций у меня разные!

Ответственно заявляю: худая я вреднее, несмотря на весь грозный вид весомой Касс.

- Надень защиту, Касс, — горгул покосился на мою огненно-красную юбку и черный как ночь корсет. – Этот вурдалак… Есть подозрение, что поставщик притащил его из другого мира.

Исключено! – хотела возразить, но вовремя прикусила язык. Грозная Касс не может ничего знать о работе границы между мирами, в отличие от Прекрасной Касс. Нельзя проговориться, что мимо нас в отеле ни одна потусторонняя тварь не проскочит, не то что вурдалак!

Мои две личности оказались по разные стороны баррикад и надо соблюдать баланс и не болтать лишнего. Поэтому я мятежно посмотрела на Дагара и пробасила:

- Покажи крылья, — ничего не могу с собой поделать – тащусь по кожистым.

- А больше тебе ничего не показать, булочка?

- Только крылья. Тогда надену, — я знала, что торг бесполезен. Но мне нравилось расшатывать нервишки, особенно горгульи.

Дагар, по обыкновению, отсчитал половину гонорара и отдал прямо в руки: — Остальное, как всегда, после боя. И я серьезно, Касс, видел сейчас твоего противника в клетке и что-то с ним не так. А тут еще эти слухи… Надень защиту. У меня под когтями зудит, а это не к добру.

- Помойся, раз зудит, — язвительность – часть моей натуры Грозной Касс, ничем не вытравишь.

- Колючка, — усмехнулся Дагар, обвел глазами комнату и спросил: — А где твой гомункул?

В ящике подо мной жалобно заскреблись. Ага, решил спалить контору?

А ну, цыц! – я треснула пяткой по стенке и, как ни в чем не бывало, подняла бесстыжие глаза на горгула: — Когда нормальный диван поставишь?

- Опять наказанный? За что на этот раз? – Дагар знал натуру Рая не понаслышке и поэтому уже был в предвкушении.

Горгулу невдомек, что гомункул не развлекается, а вполне себе серьезно ищет, кому бы меня сплавить. Свободу ему, видите ли, подавай! И он почему-то был уверен, что получит ее, как только пристроит хозяйку под крыло мужа. А то, что он мне в подарок с чарами достался – так это он игнорирует весьма успешно!

- Да совсем оборзел! За старое взялся! – я покосилась вниз, туда, где затих хитрый Рай.

Эх, а имечко-то какое— Рай! Да не какой он не рай, а самый настоящий Ад! Жалко, поменять нельзя. Когда я в пять лет открыла сундук в доме недавно отправившейся на тот свет бабки в доме по соседству, то получила не только ударную дозу чар, но и новоиспеченным гомункулом по голове. Тогда я сказала «ай», а ему послышалось, что я назвала его «Рай», ну и все! До сих пор переубеждаю!