Напудренные парики, роскошные шлейфы платьев, которые тащили негритята в красных фесках, кружевные воротники…

Из кофеен выскакивали озабоченные биржевые маклеры и клерки, стряпчие и атторнеи…

Настежь открытые лавки предлагали товар со всего света – от русского соболя до кайенского перца.

Нахваливая товар прошел продавец сладостей с большим лотком, он прокладывал себе путь через толпу, как корабль среди яликов. На пороге распивочной сидел пьяный старый извозчик с мутным лишенным и тени мысли взглядом, а над ее головой, как топор в руках не менее пьяного палача, раскачивалась окованная железом вывеска питейного заведения. Через несколько минут Питер оказался на Ньюгейтской улице, стоя возле того самого дома. – двухэтажного, каменного, с узкими подслеповатыми окнами и почерневшей черепичной крышей, увенчанной коньком являвшим собой голову дракона. Окна у него были старинные, с ромбовидными стеклами, с частым свинцовым переплетом, в каминных трубах ласточки вили гнезда. Тут и располагалась контора арматорской компании «Бриксвит и Ройтон» контракт на службу у которой он подписал несколько дней назад – причем не видя ни у того ни другого, а при посредничестве стряпчего мистера Рипли – на коего оные господа почему-то возложили поиск капитана.

Молчаливый привратник с невыразительным лицом мола кивнув, что то пробурчал под нос, когда он назвал себя, и провел в пахнущую кошками и кислой капустой полутьму.

Внутри дома все носило печать времени – источенные червями дубовые панели на стенах, древние балки подпорки которые держали стены и потолки еще со времен войны Алой и Белой Розы, а то как бы еще не Гастингса. Безжизненный и тусклый дневной свет, просачивался сквозь матовые стекла окон и световые люки в потолке, как будто проходил сквозь толщу воды.

За дверью узкого темного кабинета его уже ждали.

Пожилой, невысокий но бодрый человек с карими глазами, в синем полукафтане, и бриджах цвета перца с солью сидел за старым дубовым столом. Темные волосы на голове были только кое-где тронуты крапинками седины а вот бакенбарды у него были уже почти совсем белые.

– Мистер…

– Ройтон, – кивнул тот. Добрый день, мистер Питер Блейк! – голос прозвучал в полумраке резко и насмешливо. Рад вас видеть в добром здоровье, – любезно сообщил хозяин.

– Спасибо, сэр…

Гость и хозяин уселись в кресла.

– Я решил пригласить вас к себе, дорогой капитан Блейк начал Ройтон, – для того чтобы прояснить кое-что важное. Хотя вы еще молоды – вы наверное уже у спели заметить что наша торговая компания появилась лишь совсем недавно, и вряд ли вы много слышали о нас…

Питер молча кивнул – в самом деле ему не доводилось слышать о владельцах «Дублона» вообще ничего – кроме того что им вдруг понадобился капитан.

– Впрочем, – словно спохватился мистер Ройтон, – вряд ли это важно. Вы бы хотели знать – для чего вы здесь?

Он пристально посмотрел на капитана.

– Ну что ж, дорогой Блейк, перейдем к делу: нам нужны вы – ибо вы человек молодой, не связанный семьей, и главное – честный и опытный.

– В Англии насколько я знаю, нет недостатка в честных людях, – с некоторой растерянностью сказал Блейк. Да и поопытнее меня найдутся…

– Верно, – кивнул собеседник. Мы могли бы найти много людей и – уж извините – поопытнее вас, и с большими заслугами. Но как бы вам сказать – эти капитаны и корабли – они на виду, они заметны… За каждым из них тянется шлейф молвы – их имена на слуху…

– Признаться, не очень понимаю, – медленно выговорил Питер.

– Но ведь это просто! – воскликнул Ройтон. – Если например мистер Снаукс на своем «Божьем любимчике», или мистер Чарльз Хаксли на «Дромадере», а тем более – старина Фицжеральд и его «Манчестерский щеголь» отплывут куда-то – то уверяю вас – об этом будут судачить во всех кофейнях и пивных Лондона или Бристоля. Но кто вспомнит про старый «Дублон» и его капитана? Про маршрут и цели каждого знают задолго до отплытия, и за каждым из них вольно или невольно следят сотни глаз – и не все из них такие же честные как у вас, мой капитан! А не надо забывать – особенно в морях Испанской Америки немало пиратов – и ниточки от многих из них тянутся аж в добрую старую Англию.