За последний месяц я пыталась с ней несколько раз поговорить, но безрезультатно. Девочка меня к себе не подпускала. Да и мой общий депрессивный настрой не располагал к общению с таким ершистым собеседником. Вот и сегодня, только завидев меня, она повыше задрала подбородок, поклонилась и с равнодушным видом собралась пройти мимо. Однако ее взгляд зацепился за Сережку, следовавшего за мной, и маска равнодушия треснула, сменившись явно скрываемым интересом.

На территории усадьбы других детей не было. А тут со мной идет мальчик, явно не знатного происхождения и примерно ее возраста.

— Марья, я тоже рада тебя видеть! — улыбнулась я. — А это Сережа, наш новый помощник конюха. Хотя… — я задумалась. — Сереж, а пойдешь ко мне в пажи?

Я развернулась и увидела, что мальчик совсем растерялся от подобного вопроса. И есть у меня подозрение, что он просто не знал, что это вообще за звери такие. В Российскую Империю в этом мире европейское понятие «паж» привез не Петр Первый, которого здесь не было, а другой государь, и случилось это не так давно. И, как и при Петре, пока на эту должность брали не только маленьких дворян, а просто сообразительных и шустрых мальчишек. Обо всех этих нюансах мне услужливо сообщила память Евдокии.

— Паж — это личной слуга, — поспешила объяснить я.

На что мальчик широко-широко раскрыл глаза, а потом бухнулся на колени и истово заверил меня, что хоть кем готов быть, лишь бы при мне. Марья при этом хмыкнула, еще выше задрала подбородок и направилась дальше. Нянечка, кланяясь, направилась за ней. А мне пришлось прикрикнуть на мальчика, чтобы он перестал валяться в пыли и вообще бухаться при мне на колени.

***

Оставив мальчика у Марфы я направилась обратно на прогулку — подальше от соблазнов, но меня перехватила служанка Маланья и сказала, что маменька просила передать, что у нас гости, и меня ожидают в гостиной.

— И кто к нам заявился? — без энтузиазма спросила я.

— Князь Вылузгин с женой, сыном и дочерью. Они прослышали, что ваш недуг, наконец, побежден, и прибыли с визитом вежливости, — охотно ответила Маланья.

— Мой недуг уже месяц, как побежден, — проворчала я, совершенно не желая видеть каких-либо гостей, — а они только сейчас пожаловали.

— Так нет в этом ничего странного. Никто ведь ничего точно не знал, — удивилась Маланья. — А сегодня сама Старица объявила, что вы свой недуг победили. А значит совсем скоро к нам вся окрестная знать в гости пожалует. Вы ведь у нас девушка на выданье! — заулыбалась, будто что-то приятное сказала.

Да меня в жены сейчас только по большой нужде кто-то и возьмет. А ведь я по любви хочу! Большой, чистой и взаимной! Можно даже грязной, но обязательно взаимной — припомнила я несколько неприличных романчиков, прочитанных мной как-то на досуге, и хихикнула. А кто меня такую полюбит? Я снова скосила взгляд на свой тройной подбородок. Разве что извращенец какой. А такого мне не нать.

— Ой, госпожа, у вас же все платье грязное! Нужно срочно переодеться! — воскликнула Маланья.

Ну да, я же попой по траве елозила. Неудивительно, что испачкалась. А потому пришлось подниматься в свою комнату, где меня со всей возможной скоростью переоблачили, напоследок обдав туалетной водой.

Так себе запах, сама бы такой я точно не выбрала.

— Ап-чхи! — вырвалось у меня. — Ап-чхи! Слушай, ты ведь меня раньше никогда не обрызгивала, сейчас-то зачем? Ап-чхи!

— Так гости же... — растерялась она. — Госпожа должна быть самой красивой!

— Ап-чхи! Понятно. И где ты только взяла это чудо парфюмерии? — поинтересовалась я, вытирая выступившие на глазах слезы.