– Надеюсь, Рея всех вытащит, как обычно.

– Сама – вряд ли. Но у неё адекватное руководство, которое сможет уладить проблему. Если, конечно, это инициатива Клима Кононова, а не кого-то иного.

– Хочешь сказать, их влияние могло проникнуть так высоко?

– Хочу сказать, что к Бастет нам придётся наведаться без силовой поддержки. Надеюсь, мы навестим её до того, как сотрудники Агентства по мониторингу за экзогоминидными инвазивными носителями разума – то есть смотрящие за нами – навестят её в пансионате.

– Я боюсь не Клима, – сказала Нунция, вспоминая сопли сводного брата, которые тот размазывал от бессильной обиды, когда не мог выиграть у неё в шахматы. – Я боюсь, что его могут использовать против нас они.

Майклу Коэну потребовалось не более пары часов, чтобы адаптироваться к земным условиям. Несколько обязательных рекреационных процедур, медицинский осмотр, и следом за тем – посадка на рейс до штаб-квартиры «Горгоны». Успех первой фазы эксперимента окрылил владельца компании, и он попросил руководителя проекта «Гроздь» вернуться из лунного центра управления на Землю. Предстояли переговоры: Фобосу не терпелось как можно быстрее приступить к реализации очередного этапа проекта. Коэна эта спешка раздражала. Он не хотел торопить события. К тому же, до того как запустить финальную часть эксперимента, Коэн намеревался закончить одно дельце, не связанное с проектом «Гроздь».

Внизу, у трапа самолёта, ликовала толпа встречающих. Миллиардер был среди них.

– Вы прямо с корабля на бал! – улыбнулся Эрнандо Фобос, заключая учёного в объятиях. – Намечается грандиозный банкет.

– Если быть точным – с лунного челнока. Я тронут. Меня встречают как римского триумфатора.

– Коим вы, по сути, и являетесь.

– Благодаря вам. Так что в церемониальной колеснице моё место рядом с вами.

– Интересная мысль, насчёт колесницы. Надо будет позаимствовать в Голливуде. Пригодится, когда будем праздновать успешные испытания двигателя.

– Тогда можете уже озадачить их – потому что установка прошла финальное тестирование и готова к испытаниям. Если вторая фаза эксперимента пройдёт успешно, то в качестве первого межзвёздного лайнера можно будет использовать сам комплекс. Немного громоздкий для столь дальнего перелёта, но функционально – не будет никаких препятствий.

– Да, всё идёт чётко по графику. Только знаете… Чего тянуть? Давайте сделаем это завтра, Майкл.

– Эрнандо, разве не вас ещё недавно посещали сомнения? Может быть, они были небезосновательны?

– Грешен, признаю. Но теперь это позади. Все ваши прогнозы сбываются безукоризненно. Даже декоративные чёрные дыры надуваются и схлопываются в точном соответствии с расчетами. Убедившись в вашем гении, я не вижу причин дальше медлить и перестраховываться. Право же, Майкл, не упрямьтесь. Мне не терпится протрубить на весь мир о том, что у нас в руках прототип звёздного паруса.

– Дайте мне немного времени, – сказал Коэн, устраиваясь в роскошном авто, направившемся к резиденции миллиардера – в отличие от большинства людей своего калибра, Фобос предпочитал передвигаться не по воздуху, а по земле.

– Вы говорили, что для второго этапа проекта всё готово. Выходит, вам нужно что-то перепроверить?

– Можно сказать и так. Иное прозвучало бы слишком метафизично для научного мировоззрения.

– Вот как. Я бы хотел услышать.

На лице Коэна мелькнула тень раздражения, но затем он совладал с собой. Теперь, раз уж чёрт дёрнул за язык, нельзя оставлять недосказанность в отношениях с таким партнёром, как Фобос.

– Вам может показаться странным… Что я похож на барышню, которая раскладывает пасьянс, готовясь к свиданию. Тем не менее, я признаюсь, что интуиция подсказывает мне немного выждать, а я привык прислушиваться к внутреннему чутью. Простите, это глупо.