К слову о братьях – перевожу взгляд в сторону входа в актовый зал и замечаю довольно скалящиеся физиономии оных. Закатываю глаза – сейчас подкалывать начнут – но всё же плетусь к ним, огибая всеобщее веселье.

– Ну что, школа за плечами? – вещает прописную истину Димка – самый старший: у нас разница в пять лет. – Где-то на горизонте замаячил пенсионный фонд – видишь его?

– А я-то всё гадаю, где ты пропадаешь последние пять лет... – лениво отзеркаливаю. – Надеюсь, тебе хватило ума для меня там местечко застолбить?

Близнецы Тимур и Артур ухмыляются, хлопая друг друга по плечу; с ними у меня разница в три года, и братья всё ещё жили в семьях своих сибаритов. И вот, что странно – у них никогда не было проблем с их... хм... подопечными. Может, тех просто воспитывали нормально, а может, мои парни просто не давали им возможности на своей шее сидеть – не знаю, но факт оставался фактом: за все три года я не слышала от них ни одной жалобы.

Но это не значит, что я свято верила в такой же финал со своей стороны, потому что, по закону подлости, на мне судьба решит отыграться.

– Тебе сначала придётся перевалочный пункт пройти, – хлопает меня по плечу Тим.

– Молчи уж, любимчик фортуны, – закатываю глаза. – Или забыл, как у самого перед этим «пунктом» коленки ходуном ходили?

Весело перебраниваясь, покидаем актовый зал; пытаюсь отыскать глазами Алинку, но девушка как сквозь землю провалилась – никак уже с Веником сбежали, чтобы наедине отметить. Ну, торпеда, даже не попрощалась! А ведь меня упрекала, когда я так же без предупреждения после экзамена свалила!

Дома меня уже ждут; родителей на торжество с работы не отпустили – мол, не такая уж это и веская причина для отгула – но я не расстроилась: лучше так, чем у родных потом проблемы будут. Мне присутствия братьев с головой хватило; если б они ещё и вели себя прилично, а не кадрили моих одноклассниц – вообще была бы красота. Но торт самолично приготовить мама всё же успела, и это сметанное чудо с шоколадной крошкой теперь вызывало теплоту в груди.

Вот бы ещё и «Утопия» письмо прислала, что освобождает меня от «повинности»...

Восемнадцать мне исполниться только в середине июля, а это значит, что у меня ещё целых три недели на то, что бы как следует отдохнуть перед распределением в семью какого-нибудь самоуверенного идиота. Я уже сплю и вижу, как он пытается меня контролировать и всячески издевается, вот только я настолько толстокожая и упрямая, что мне уже сейчас жалко бедного мальчика; знал бы он, сколько нервов со мной потеряет – сам бы попросил родителей дурацкий закон по распределению отменить.

После ужина я, наконец, получила возможность избавиться от нелепого платья цвета шампанского, которое настолько контрастировало с моим загорелым телом, что делало меня похожей на подгоревшее лимонное пирожное. Понятия не имею, о чём думала и куда смотрела, когда мы с мамой выбирали его, но теперь хотелось просто дать себе затрещину за пропавшее чувство стиля. Это было подарком отца – поход в магазин за платьем, которое должно было помочь с тем, чтобы этот день стал для меня незабываемым.

Нуу... В каком-то смысле так и вышло – только с обратным эффектом.

В нашем доме всегда было то, о чём большинство жителей периметра могли только мечтать, потому что мой отец – муниципальный губернатор; только по этой причине я знала, что такое музыкальный плеер, телевизор и многое другое. И именно по этой же причине у меня была всего одна подруга – остальные девочки меня люто ненавидели. Это смешно – завидовать тому, что мне посчастливилось родиться в семье с небольшой привилегией – будто я обокрала остальных; мой отец был кристально честным человеком и всегда старался помочь своим согражданам всем, чем только мог, не заботясь о себе, но даже несмотря на это умудрился нажить врагов.