«Долгие беседы с №847 доставляют непростительное удовольствие. Она умна. Пытается рассказывать мне о природе Хаоса и его возможностях. Наивная. Я всё знаю об этой пакости, отравляющей её. Заклинатели не могут жить в мире, им нужна война, иначе сила начинает сводить их с ума. Так было с Ароном и Кориэлем, решившими захватить власть в империи; то же самое случилось и с дорогой моему сердцу Алиэль…все они пропитались Хаосом и не смогли противостоять его мощи».

«Я проявил слабость, предложил №847 попытаться выжечь Хаос. Девчонка рассмеялась мне в лицо, назвала глупцом. Жаль, что такая красота пропадёт неизведанной».

«Горя, она заливалась истошным смехом, словно совсем не чувствовала боли. Из её алых уст лились проклятия на весь мой род: «Да, придёт Великий Проклятый и пробудет Хаос в жилах имперского рода. Да разрастётся Хаос в твоих детях, император, да истребят они твою кровь и разрушат устои мира!» До сих пор стоят перед глазами языки пламени, терзающие её обнажённое тело. Волна ужаса сковала мой разум, и я не мог отвести взгляд от её смеющихся золотых глаз. Эта женщина с первой встречи разбудила во мне волну трепетного желания и непоколебимой ярости. О, если бы падший Гримор не заставил меня казнить Мартина и Элизу, мы бы сняли дрянное проклятие. Теперь же, когда в округе истреблены почти все способные к заклинанию Хаоса, я оказался в тупике».

Пальцы Лариэля задрожали, император вновь и вновь перечитывает выведенные размашистым почерком строки. Его отец начал войну, которую проиграл задолго до завершения. Была ли способна таинственная допрашиваемая проклясть весь их род? Допустим, Хаос струится в каждом, но просыпается он в единицах и это лишь часть её обещания. Медленно до императора начинает доходить, что он сам приложил руку к разрушению устоев мира. Он садит на трон бастарда-полукровку. По древним законам, его любимый Алесандриэль не должен править империей. Как же вовремя вернулся Альбрехт, он точно поможет разобраться во всём этом бреде.

– Не знала, что ты вернулся, – Калиниэль, шурша юбками, проскользнула внутрь кабинета. На лице супруги в первые за долгое время отсутствует недовольство.

– На пару дней. Затем снова нужно будет нанести визит в Розу Ветров, – эльф снимает очки.

– Я скучала, – мягкая улыбка на губах Калиниэль вызывает ещё большее недоумение, он никак не может вспомнить, когда последний раз видел её в столь… нежном расположении духа. – Как прошла поездка? Алес в порядке?

– Он будет полностью здоров через пару недель. Поездка выдалась сложной, ты же помнишь упёртость Белозер?

– Да, быстрее высохнет наш яблоневый сад, чем эта старуха пойдёт на уступки, – мягкий смех трогает сердце, но заставляет его ещё больше ощетиниться, – Проведём ночь вместе? – ладони скользят по императорским плечам.

3. Твердыня Гор Правосудия. Талия

Протяжный дождь безжалостно терзает окна. Он пришёл на смену зелёным молниям, бившим по горным вершинам и с тех пор не останавливается. Тёплый ливень накрыл собой всё вокруг, смывая недоумение с лиц собравшихся на её свадьбу гостей. Тогда Святослав взял за руки отца, и их совместное заклинание образовало незримый купол, защищающий торжество от непогоды. Празднование продолжалось до глубокого рассвета, гости шумели и поздравляли новобрачных, столы пополнялись горячей едой, а бочки с дубовым виски не пересыхали. На протяжении всего торжества вампир не выпускал её ладонь и широко улыбался. Таким довольным Святослава видели нечасто. На секунду Талия отметила, что сама не понимает: Верховный радуется созданию империи или происходящему вокруг. Наверное, в тот вечер многие поверили в искренность их чувств.