- Поднять! - приказал начальник охраны. - Говори!

- А что говорить? - начинаю, скосив глаза на нож, приставленный к горлу. - Вышел тут у нас спор - сможем ли мы на одной кровати вдевятером поместиться. Парба положили снизу, как самого здоровенного. Я уже почти выиграл спор, когда на кучу из тел залезла Фанни. Поместились все, но кровать не выдержала. Видите сломана? Рухнули с неё и немножко покалечились.

- И я должен тебе поверить?

- Истину говорю! Не верите мне - спросите у Парба! Он больше всех пострадал - врать не будет, если били!

- Ну? - перевёл взгляд командир на эту жирную, стонущую свинью, не убирая свой каблук с его руки.

- Дааа… - плаксиво ответил Большой. - Тааак… Упалиии…

- Хорошо, - подытожил Бурт. - Теперь всем спать! И если чего, мои ребята дежурят у входа!

Охрана школы вышла, а мы остались, молча сверля друг друга взглядами.

- Убью... - размазывая кровь по лицу, прогундосил Парб.

- Убьёшся! - ответил я и, подскочив, схватил того за повреждённый нос.

Главарь веренгцев тихонечко завыл и слёзы покатились градом из его глаз.

- Ещё раз, гнида, тявкнешь в мою сторону, или кто-то из твоих недоносков посмеет, то не только нос - всю жизнь тебе сломаю. Поверь! Она будет очень короткой, так что, мучиться долго не будешь! Понял?

- Понял! - взвизгнул Большой, чувствуя, как мои пальцы поворачивают его "пятак" вокруг оси.

- Что случилось? - внезапно заглянул с улицы один из бойцов охраны.

- Другу нос вправляю, - пояснил я, застуканный за интересным занятием.

- Не надо. Завтра лекарь ему почти новый намагичит!

- Ого! И такой у вас есть?

- А чего ж не быть? Школа-то не из последних!

Воин скрылся, а мы, кое-как приладив дверь на место, потушили факелы.

Улёгшись, я увидел застывший силуэт на фоне окна.

- Фанни, а ты чего не ложишься?

- Кровать всмятку…

- Блин! Забыл! Забирайся ко мне.

- Обойдусь. Не до сна.

- Так и будешь стоять?

- Так и буду.

- Грохнешься. Залазь. Обещаю вести себя культурно.

- Отстань, я сказала. Не твоё дело, - уже почти привычным злым голоском отбрила меня она.

Ну, не моё, так не моё. Перестав играть в джентльмена, я закрыл глаза.

Поспать нормально опять не удалось - лишь только начал видеть очередной яркий сон про Землю, как звук падающего тела и тихая ругань карлицы вернули меня в действительность.

- А я предупреждал…

- Плохо, значит, предупреждал, - ответила эта вечная “заноза”, садясь на край моей кровати. - Подвинься… Разлёгся тут! Одеяло у меня своё. Не лапать!

Демонстративно отвернувшись, снова попытался вернуться в “объятия Морфея”, чувствуя, как сбоку, пыхтя, приспосабливает свою мелкую тушку Фанни. Не придавить бы во сне - криков потом не оберёшься…

9. 9.Глядя по сторонам.

Фанни лежала, плотно укутавшись в одеяло, и пыталась унять внутреннюю дрожь, не отойдя до конца после происшествия. Ещё бы немного - и продолжилось то, от чего она пыталась сбежать. Если б не этот “красавчик”, то разделали её похлеще, чем в родном замке. Хотя, неохотно призналась карлица, Илий, действительно, хорош - высок, статен. Слегка взлохмаченные тёмные волосы, нагловатый, но весёлый и озорной взгляд прищуренных глаз, притягивал внимание. Хотелось ему улыбнуться в ответ и довериться, только доверяться Фанни никому не собиралась - особенно таким вот, вызывающим расположение. Сколько боли и унижений принесли в её жизнь подобные хлыщи, с азартом глумясь и издеваясь над бесправной шутовкой, с разрешения этой мрази - герцога Харийского? Сколько раз, голой и покрытой синяками, её выставляли за дверь “уважаемые гости” хозяина, находя это смешной шуткой? Что бы сказала мама, увидев свою дочь такой? Ничего не сказала бы… Снова бросилась с крепостной стены и, на этот раз, её с собой прихватила. Нет! Мужчинам доверять нельзя! Женщинам, правда, тоже - некоторые из них ещё более жестоки.