— Мой дед очень похвально отзывался о вашей матери, — сказал он, покачивая в ладони бокал с виски, — жаль, что не довелось с ней познакомиться.

— Матушка погибла два года назад, — объяснил лорд Роберт чуть сбивчиво, — я в то время учился, она управляла герцогством. Несчастный случай. Впрочем, — он вздохнул, — я не очень-то удивился, как бы ужасно это ни звучало. Знаете, Дармоншир, с ней постоянно что-то случалось. То запнется на ровном месте и с лестницы упадет, то каблук подвернется, то чуть под машину не попадет. Мы уж думали, проклятье на ней, вызывали мага — но тот посмотрел, сказал, нет ничего.

— А мага как звали, не помните? — небрежно поинтересовался Люк.

— А вам зачем, лорд Лукас? — насторожился Роберт. Видимо, недостаточно был пьян.

— Есть у меня подозрение, что на мне тоже проклятье, — развел руками Дармоншир и тут же долил слишком хорошо соображающему визави еще алкоголя. — Превосходный у вас виски, Таммингтон, — он отсалютовал и допил из своего бокала. — Хочу вот провериться у надежного специалиста.

— А, — успокоенно проговорил молодой человек, довольно бодро заглатывая свою порцию. Люка даже совесть уколола на мгновение: «Спаиваешь беднягу, да?»

— Он практикует в Лаунвайте, И́рвин А́ндерис, — вспомнил лорд Роберт. — Но, видите, нам не помог. Матушка, правда, смеялась, что она просто такая невезучая по жизни.

— А давно это началось? — Люк с сомнением посмотрел на бутылку, на собеседника. Глаза у того уже были расфокусированные, красные. Но все-таки долил ему виски.

— Сколько я себя помню, — запинаясь, поведал Таммингтон. — За детские годы, сами понимаете, ручаться не могу, но последние лет десять точно. А у вас?

— А у меня — недавно, — успокоил его Люк. — Может, и перестраховываюсь, но нужно проверить.

— Понимаю, — пробормотал Таммингтон. Встал, покачнулся.

— Э-э-э-э, дружище, — благодушно произнес лорд Лукас, — вам, видимо, нужно отдохнуть. Я откланиваюсь.

— Да, — молодой лорд неуверенно потер глаза, — извините, Дармоншир, но я, пожалуй, не смогу вас проводить.

— Ничего, — успокаивающе произнес Люк. — Буду рад видеть вас у себя.

К визиту к графине Уэ́фри он готовился с особой тщательностью. Графиня приняла его вечером — еще немного, и это было бы неприличным. Провела по большому дому в Лаунвайте, рассказывая про супруга. Но все это были общие слова. «Я так скучаю по мужу, Лукас...», «Он был замечательным человеком». Вывести на четкое изложение, не вызвав подозрений, никак не получалось, и он выжидал, не теряя, впрочем, времени зря — аккуратно поддерживал ее под локоть, изображал, что засматривается на ее губы и тело, вставал волнующе близко.

Благородная дама едва заметно краснела и опускала глаза.

Печаль ее была вполне искренней, но и в серых глазах проскальзывали ожидание и томность, и светло-рыжие волосы были взбиты с особым кокетством, и декольте было не просто намекающим — кричащим. Впрочем, Люк себе не отказывал в удовольствии оценить и чуть раздавшуюся вширь фигуру бывшей любовницы, и налившиеся груди, и очень даже аппетитную задницу, подчеркнутую узким платьем.

Духов графиня не жалела, и, хотя Дармоншир любил такие сладковатые, чуть резкие ароматы на женщинах — они лучше всяких слов говорили «возьми меня», — он тут же вспомнил Марину Рудлог, от которой пахло только ею самой, очень тонко и будоражаще.

Действовать нужно было очень осторожно. Будет неприятно, если те, кому он нанес визиты, встретятся и решат обсудить разговор с ним. И если Таммингтон вряд ли четко вспомнит, о чем они беседовали, то с графиней нужна была другая тактика. Такая, чтобы потом она даже не думала проговориться или раскрыть обстоятельства, при которых состоялся разговор.