Затем мы рухнули спать – и понятно, что ни за какой державой мы не пошли.

Я прислушалась к себе и поняла, что не сильно-то хочу обратно в постель.

– Может, сейчас сходим? – предложила я, оглядываясь на мужа. Предложила наобум и вдруг загорелась идеей.

Он подумал несколько секунд. Глаза его пульсировали в темноте слабым белым светом.

– Я бы предложил отложить до утра, но доктор Кастер сказал, что желания беременной женщины – закон. Только я не хочу, чтобы ты снова лезла на лестницу.

– Другого-то варианта нет, – проворчала я. – Или есть? – я подозрительно развернулась к нему.

Он рассмеялся, блеснув в темноте зубами. Распахнул окно.

– Ты серьезно?

– Зато это быстро, детка.

– Там холодно! И мне лень оборачиваться.

– Надень теплую пижаму. И тапочки. А я тебя отнесу.

– И ты считаешь это безопаснее чем лестница? – скептически высказалась я, натягивая-таки кардиган и теплые толстые носки. Но внутри уже разгорался огонек адреналинового нетерпения.

– Не бойся, – хрипло шепнул он, привлекая меня к себе, – я тебя никогда не отпущу, Маришка.

Он коснулся губами моих губ и, обратившись клубами ветра, вынес меня за окно в снегопад, поцеловавший уколами холода мое лицо и руки, – а затем выше, к башне, и опустил прямо на площадку с орудиями за стенами башни. И там уже снова соткался в Люка.

Я улыбалась как ненормальная, глядя на него. Здесь было действительно холодно, гулял ветерок – Люк погладил его, и я почти увидела серебристую длинную змейку, поднырнувшую под его ладонь.

Из горящего масляного фонаря радостно вынырнул огнедух, обвил меня лентой пламени, согревая, и я пощекотала его, смеясь. Я как-то чувствовала, что он скучает по полетам под моим крылом.

– Где держава? – поинтересовался Люк, оглядываясь. Я махнула рукой вверх, на выемку под крышей башни, но Люк уже сам увидел серебристое свечение, которое оттуда исходило. Он не стал вставать на ящик с оружием – поднялся в воздух под крышу так спокойно, будто сто раз это делал, и забрал раскрытый щитом артефакт. Я видела, как змеещит в его руке зашевелился, сплетаясь обратно в серебристый шар. Люк, спустившись, зашипел ругательство – одна из змей, вынырнув из державы, вцепилась зубами в его запястье, глотнула кровь. Артефакт полыхнул серебром, остальные гады вновь зашевелились и окутали руку моего мужа от запястья до локтя чем-то вроде нарукавника. А затем вновь соткались в шар.

Люк смотрел на это с изумлением, замешанным на недоверии. Поднял глаза на меня.

– Надеюсь, Тамми придется им больше по вкусу, – с нервным смешком проговорила я. – Может, пожертвовать ему еще пару литров моей крови для надежности? Хотя у нас же есть еще трон Блакори, поэтому, возможно, вам с ним обоим отвертеться не получится.

Люк молчал, словно его обычное остроумие его покинуло.

– Я рассчитываю, что, раз Жрец вернулся, то у Блакории восстановится трон темной крови, – наконец ответил он. И пообещал: – Я не пойду на коронацию, Марина.

Змеи в его руке недовольно зашевелились, и ветер вокруг взвыл как-то очень уж угрожающе.

– Думаешь, сработает? – вздохнула я, с намеком прислушавшись к вою стихии. – Да, я не хочу быть королевой, Люк. Я ведь все это время бежала от рамок и правил. Но при этом я понимаю, что от судьбы не уйдешь. Я же не слепая и не хочу закрывать глаза на очевидное. Я люблю тебя, – я обхватила его лицо руками и прошептала в губы, – я пойду с тобой куда угодно… но как же не хочется, Люк…

– Я знаю, Марина, – ответил он, прикрывая глаза и потираясь губами о мою щеку. – Ради тебя я очень постараюсь этого не допустить. Не зря же я взрастил Тамми. Он куда лучше, чище и ответственней меня.