- Знаешь, кто я такой? – спрашиваю, отворачиваясь и продолжая кромсать хлеб.

- Рэймонд Стил, - отвечает, всё так же не переставая жевать. Однако, подумав, убирает руку с моего пояса. – Контрабандист и пират. Твой корабль называется «Королева Мистраля». За живого дают… - она замолкла и посмотрела в потолок. Я тоже перестал резать и с любопытством смотрел на неё. – За мёртвого пятьсот. За живого, кажется, все два.

- Память на числа у тебя ничего.

Хмыкнув, пожимает плечами.

- Тем и живу.

- Что ж, я тоже знаю, кто ты такая.

Сандра с удивлением смотрит на меня.

- И знаю, что делать из тебя постельную игрушку – крайне неразумная трата живого материала.

Сандра молчит. Даже бутерброд до рта не донесла.

Я тоже молчу, жду, когда осознает положение вещей.

- И что тебе от меня надо? – наконец спрашивает она. – Собираешься перепродать?

Улыбаюсь той самой улыбкой, от которой у тех, кто мне не угодил, леденеет кровь.

- О нет, бриллиантик. У меня есть мысль, как применить тебя с большей пользой.

5. ГЛАВА 4

Сандра

Улыбаемся друг другу как два болванчика. Размышляю, чего теперь ждать.

С одной стороны, хорошо, что меня не собираются держать в сексуальном рабстве… Хотя, постойте-ка… А что тогда было только что?

Похоже, мудак собрался и рыбку съесть, и в лужу не сесть. И всё бы ничего – я совсем не против смешать коктейль из рискованной работы и опасного секса – вот только не похоже, чтобы он вообще собирался спрашивать моего согласия.

А я бы отказалась? Три раза ха.

Меня уже потихоньку снова ведёт. И мудак, как на зло, с таким вожделением пялится в вырез моей рубашки… Почти физически ощущаю его взгляд. И от него так горячо внизу живота…

С деланым безразличием танцующей походкой отступаю к кровати. Усаживаюсь на неё поудобней, с ногами. Правда, теперь он любуется на мои коленки, но, кажется, это уже не вызывает у нас с ним такого искрящего напряжения.

- А если я откажусь? – интересуюсь, пристально глядя на него.

Мудак откладывает свой столовый нож. Я инстинктивно чуть наклоняюсь к другому, десантному, который теперь припрятан под подушкой.

Надвигается на меня и от каждого плавного движения его гибкого и сильного тела жар в моём теле становится сильней.

Подходит вплотную. Одной рукой опирается о матрас слева от меня. Другую поднимает к моему лицу.

- Знаешь, что это? – интересуется он.

Склоняю голову в бок.

- Хозяйский браслет. Что с того?

Честно сказать, мало знаю об устройстве таких штук. Не мой профиль, так сказать. Я люблю блестяшки, раритеты, старинные шедевры. Оружие и наркотики обычно проходят мимо меня. А рабы и браслеты для их хозяев – подавно.

Люблю свободу и у меня, наверное, есть какой-никакой моральный кодекс. Я забираю только то, что хозяину толком не нужно. Зачем, к примеру, толстосуму здоровенный изумруд?

С рабством – другое дело. Что может быть ценнее, чем свобода? Даже киллеры мне нравятся больше работорговцев. Наверное, именно поэтому по закону вселенской подлости мне так свезло, и меня не отправили на электрический стул, а превратили в рабыню.

Я, между прочим, прожила не такую уж подлую жизнь. Но у Вселенной, видимо, своё мнение на этот счёт.

- Ты не улавливаешь суть, - тем временем говорит Стил. Склоняется так низко, что его дыхание касается моих губ. И я, что б его, вся от этого дрожу. Инстинктивно тянусь к нему, чтобы поймать его губы своими. – Есть два типа рабынь желания. Для общего пользования. Их главная особенность примитивна, как пять кредов. Они текут от любого мужика.

Становится неуютно. Несмотря на возбуждение, пытаюсь отодвинуться от него, и Стил почему-то меня не преследует.