– Прости, солнышко! – Кристина Августа погладила дочь по голове. – Надо бы снова заказать тех капель.

В прежние годы, порой казавшиеся сном, она отправилась бы на воды. Теперь все иначе. Пусть Кристина Августа занимала почетное место в Майенском соборе, считалась единовластной владелицей окрестных земель, это не шло ни в какое сравнение с ее прежним положением. Из принцессы крови – в графини. Вместо бриллиантов – скромная нитка жемчуга. Бесконечные счета, перешитые по многу раз платья… И навечно приклеившееся к лицу выражение скорби.

Порой Кристина Августа смотрела на себя в зеркало и задумывалась, не попытать ли счастья в третий раз. Ей всего тридцать пять, она все еще может иметь детей. Задумывалась и тут же забывала. Да и за кого ей идти, кто бы согласился взять подобную невесту? Опять же, как новый муж обошелся бы с Вильгельминой, вдруг лишил бы крошечного наследства, а то и вовсе поколачивал, глумился?

Первого супруга, принца Руперта, Великого герцога Славия, выбрал Кристине Августе отец, покойный Кристиан Десятый. Жених приходился ей кузеном. Увы, жизнь молодых сразу не заладилась. Супружеская чета поселилась в загородном дворце Маренго и большую часть времени проводила порознь. Руперт вел активную светскую жизнь в столице, тогда как Кристину Августу под видом заботы о ее здоровье вынуждали довольствоваться прогулками по парку. Раз в неделю супруг навещал ее с целью деторождения, но после двух выкидышей подряд предпочитал жене общество фрейлин. До Кристины Августы доходили слухи, что одна из них родила сына и Руперт намерен развестись, чтобы жениться на возлюбленной. Мать, с которой она изредка делилась своими страхами, называла все чушью:

– Узы брака нерушимы. Женщина должна закрывать глаза на мелкие шалости мужчин, неизменно встречать супруга с улыбкой и всеми силами заботиться о продолжении рода.

– Но как же я могу, если он не бывает у меня? – растерянно спрашивала Кристина Августа.

– Так сделай так, чтобы бывал. Кому нужна больная жена, еще один выкидыш? Съезди на воды и поменьше слушай пустоголовую чернь. Через год или два у вас появится розовощекий малыш, и ты думать об этом забудешь.

Она последовала совету матери и, прихватив младшего брата мужа, Алария, в качестве сопровождающего, отправилась поправлять здоровье. В столицу Кристина Августа вернулась уже беременной и с твердым намерением развестись.

Увы, отцом Вильгельмины стал вовсе не Аларий Это бы ей простили, закрыли глаза. Скорее всего, Руперт признал бы малышку своей, а если нет, Кристину Августу спешно бы развели и выдали за Алария. Увы, все было намного хуже.

Кристина Августа украдкой нащупала под лифом медальон с прядью волос Петруша.

Всего лишь учитель. Такого пятна не смыть.

– Мама, ты плачешь?

Вильгельмина встревоженно нагнулась к ней, протянула платок. Пощечина забылась, она не могла долго сердиться на мать.

– Просто вспомнила твоего отца.

Кристина Августа вновь обратила лицо к амвону. Служба заканчивалась – запели певчие на хорах.

– Правда ли.

Вопрос ужом вертелся на языке, но Вильгельмина боялась его задать. Наконец быстрым шепотом выпалила:

– Правда ли, что он чернокнижник?

Кристина Августа нахмурилась.

– Кто сказал тебе такое?

Вильгельмина отвела взгляд.

– У выхода из храма поговаривали. Кричали, что я ведьма, чтобы убиралась из города. А про отца слуги шептались.

– Люди завистливые и злые. Многие нас не любят. Но если ты назовешь мне имена…

– Я не доносчица. – Вильгельмина стиснула кулаки. – Я просто спросила.

О Петруше Вилласе, втором муже Кристины Августы, ходили разные слухи. Одни, например, венценосная семья, считали его обыкновенным проходимцем и отказывались признавать брак действительным. Вторые видели в скромном учителе могущественного колдуна, передвигавшегося в полнолунье на колеснице, запряженной удевами. Якобы он увлекался алхимией, изобрел эликсир бессмертия, и разгневанная покушением на свою власть богиня хаоса Эрато утащила его в свой дворец. Там он с тех пор варит свои зелья.