– Почему это?

Руперт насупился, но от новой порции оскорблений воздержался.

– Потому что именно я намерен занять эландский престол. По праву сына принцессы Клод, внука Эрика Четвертого и будущего зятя покойного Кристиана Десятого. Мужа той, которую благословил перед смертью Леопольд Второй. Мне продолжать, или аргументов достаточно?

С тем же успехом он мог обрушить своды дворца.

Ошеломленные родственники быстро оправились и перешли в наступление.

– Неслыханная наглость! – Это Эрик.

– Я говорила Леопольду, но он не желал меня слушать. – Елизавета Мария.

– Вас надо казнить за государственную измену! – Руперт.

– Сынок, зачем, как ты мог? – Клод.

Окруженный беснующимися врагами, Арман лишь усмехался. И заслонял собой Вильгельмину. Его сухопарая фигура напоминала скалистый остров посреди бушующего моря.

– Хорошо, – наконец Арман поднял руки ладонями вверх, – и кого бы вы короновали? Чисто из любопытства.

– Ирину, – бросив на него испепеляющий взгляд, Елизавета Мария встала рядом с невесткой. Начинали формироваться партии. – Прежде я склонялась к другой кандидатуре, но теперь поняла, тот человек недостоин почестей.

– Вдова Леопольда слаба здоровьем, – покачал головой Эрик. – Вдобавок не родила детей. Трон должен отойти к кому-то из Славиев. Больше всего прав из присутствующих у меня. После того, как юный Густав оставил этот мир, именно я стал первым в очереди престолонаследия. Но я отказываюсь от короны. Править должны молодые, негоже подданным хоронить двух королей за один год.

– Отец! – напустился на него Руперт. – Уверен, вы проживете еще долго…

– Полно! – Эрик ответил ему слабой улыбкой. – Я и так слишком долго задержался на этом свете, Кристиан меня заждался. Нужно выбирать между моим сыном и Готлобом Баскийским.

– А также мной и моей невестой, – упрямо добавил Арман. – Чем племянник Великого князя Баского лучше герцога в своем праве? Когда мой далекий предок уже правил Прево, о Баскии никто не слышал. Мелкое княжество размером с сапог!

– Признаю вашу правоту, – кивнул Эрик. – Вы такой же достойный наследник, как и остальные двое, но вот ваша невеста… Если бы моя племянница оставалась женой моего сына, родила от него, мы бы не спорили сейчас.

– Да, – сухо подтвердила Елизавета Мария, – тогда единственной наследницей считалась бы моя внучка.

«Из чего же сделана эта женщина? – подумалось Вильгельмине. – Она легко вычеркнула из своей жизни дочь, совсем не горюет о сыне. Способна ли она на какие-либо чувства? Тому же принцу Руперту знаком гнев, презрение, вдовствующая королева же всегда одинаково холодна».

Бабушка – даже в мыслях девушка не могла называть так ту пожилую женщину в черном платье. Отстраненная, жесткая, даже жестокая, она до сих пор сохранила остатки былой красоты, стройную фигуру, горделивую осанку. Из всех женщин именно Елизавета Мария больше всех походила на королеву. Портила ее только кожа, дряблая, с пигментными пятнами.

Нет, она не любила. Никого и никогда. Заботилась, наставляла в силу долга и только.

– Однако время позднее. – Клод бросила взгляд на часы и протянула руку Ирине, безучастно наблюдавшей за схваткой за престол. – Пойдемте, милая, вы устали! Я уложу вас в постель, прикажу дать сонных капель. И вам, элафы, тоже лучше разойтись. Все мы потрясены безвременной кончиной Леопольда, на эмоциях наговорили друг другу лишнего. Не хватало, чтобы слуги злословили на кухне!

– Принцесса права, – кивнула Елизавета Мария и украдкой зевнула. – Лучше собраться завтра заново, привлечь законников, собрать министров. Сначала обсудим похороны, назначим регента. Выбор короля – дело долгое, кто-то в это время должен править страной.