Тина быстрым шагом подошла к крыльцу и назвала прибывших.

– Глеб, мой школьный друг и коллега. Глеб, с Улей ты уже немного знаком, а это Федор Иванович, ее папа. 

– Здравствуйте, – растерянно повторил Глеб и протянул руку Федору. Федор глянул на руку, поднял бровь; шалые огоньки так и плясали у него в глазах.

«Как он ее пожмет, такую грязную лапу? Ой, дурак Глебка… и правда, влюбился так, что разум потерял», отчаянно думала Тина. Она ненавидела неловкие ситуации и ужасно переживала за друга – тот выставил себя полным идиотом! Вот бедолага!

Глеб упорно тянул мокрую, липкую ладонь к Федору. Федор отчего-то косо глянул на Тину, а потом крякнул и протянул руку Глебу. Крепко пожал и даже потряс немного.

И тут Глеб понял.

Он смутился, пожал плечами, неловко улыбнулся, но нашел, как выйти из положения.

– Простите. Только сейчас понял, что руки у меня грязные, – засмеялся он и с усилием отнял руку у Федора. – Совсем замотался. Неделя была тяжелая, проект сложный. К субботе я превратился в робота. С глюками в программе.

 Ульяна тонко засмеялась, деликатно прикрыв рот ладонью, ее ресницы лукаво подрагивали. Глеб приободрился.

– Понимаю, – серьезно кивнул Федор. – Бывает. Пошли руки мыть. Хозяйка, показывайте, где у вас ванная.

– Идемте, – Тина пошла вперед, рассеянно поставив горшок на край веранды. – Мам, я провожу. Иди, проверь дедушку, по-моему, его кусают комары – видишь, газетой машет, как саблей.

– Ух ты, эхиноцереус! – умилилась Диана, трогая кактус пальцем. – Здравствуй, друг мой колючий. Давно не виделись.

К началу застолья Федор успел со всеми перезнакомиться. Обстоятельно побеседовал с Тининым папой о замене подгнивших стропил, выдал незамысловатые, но искренние комплименты всем дамам от мала до велика (юные кузины прыснули в ответ, Диана польщенно фыркнула, тетушки зарделись от удовольствия, мама шутливо ткнула Федора локтем в бок, бабушка строго сказала «Спасибо, молодой человек»). 

С начальником Андреем азартно обсудил тонкости рыбалки, дедушке помог решить сканворд, выслушал рассказ Тининого дяди о замене пробитой шины. Только с Глебом больше ни словом ни обмолвился.

Стол накрыли на веранде. Тина предусмотрительно посадила Глеба рядом с Улей. Тот уже полностью пришел в себя. Ухаживал за соседкой, развлекал, подкладывал ей лучшие куски. Уля говорила мало, улыбалась загадочно, стреляла голубыми глазами из-под длинных ресниц. 

Тина сияла гостям вымученной улыбкой.

Федор без спросу занял стул рядом с именинницей.

– Федя, что тебе налить? – поинтересовался Тинин папа. – Водочки?

– Спасибо, Серега, я как-то по водке не очень, – отказался Федор, а Тина поморщилась. Какой он ему Серега! Это Сергей Матвеевич, кандидат технических наук!

Но Сергей Матвеевич ничуть не возражал против панибратства. Да и «Серега» Федор произнес как-то по особому, уважительно.

– Тогда шампанского за здоровье именинницы.

– Это можно.

Федор покорно подставил бокал и позволил наполнить его до краев, но когда закончились тосты родственников – «Чтоб росла большой и красивой! Здоровья тебе да мужа хорошего, да деток побольше!» – Тина заметила, что шампанского в его бокале убавилось совсем немного.

Ей это тоже понравилось.

За столом долго не усидели: потихоньку перетекли на лужайку, поближе к мангалу. 

Угли в мангале, как водится при таком количестве советчиков, горели плохо, больше дымили, шашлыки подгорали, а с другого бока оставались сырыми. Тина, несмотря на поварские таланты, на открытом огне готовить не умела. Но взялась спасать ситуацию и скоро вся пропахла дымом.