Не знаю, в какой момент обратил на неё внимание, но последний час не мог отвести взгляд. Она одна из тех, кто пришёл на конференцию по продвижению, но всем видом показывает, что ей это совершенно не нужно. Она не показывала себя, не выделяла как-то, не бросала томных взглядов на возвышенность в зале, где и сидели многие спонсоры.

Она просто смотрела на спикеров так, будто они ничего нового ей не говорят. И она одна, у кого на коленях осталась папка с проектом.

А ещё меня удивило, что она записывала что-то в блокнот, а не в планшет или ноут. Ручкой записывала, а в другой крутила какую-то фигурку. И мне стало важно узнать, что это. А ещё я хочу рассмотреть её глаза.

Осматриваюсь в фойе и сразу замечаю её сидящей за самым дальним столиком. Даже шаг ускоряю, но вовремя останавливаю себя. Чернов, ты не мальчик, чтобы бегать за девками.

Но это же и не девка. Это женщина! Я таких давно не встречал.

Подхожу ближе и понимаю, что она крутит в руках шахматную фигурку королевы. И она красная. Я таких не видел, хотя сам любитель шахмат. На столике стоит чашка кофе с красным отпечатком губ. И идеальные ногти незнакомки покрыты красным лаком.

Всё в тон. Снова смотрю на шахматную фигурку, и в памяти что-то мелькает. Но я быстро отмахиваюсь от этих воспоминаний. Да нет, не может быть.

– Почему красная? – подхожу к её столику и сажусь на стул, который стоит ближе к ней, и тону в легком аромате диких цветов.

– Во-первых, вы не спросили, свободно ли здесь, – отвечает мне эта дама таким тоном, будто она по статусу не ниже этой самой королевы, а я – простой холоп. – Во-вторых, если вы решили таким способом найти себе даму для утех на вечер, то мы с вами в разных весовых категориях, – она поднимает взгляд на меня, и я зависаю. Я таких глаз ещё не встречал, вот только что-то в них не так. Но то, как она держится и с каким достоинством говорит – удовольствие чистой воды. – А ещё и в разных социальных категориях, – продолжает. – Ваш контингент находится левее.

Она кивает в сторону, где стайками сидят девушки, которые не прочь сорвать свой счастливый билет. И им совершенно неважно, на ночь или на неделю.

– Идеальная, – отвечаю восторженно, а внутри вою, как волчара, от наслаждения. Меня так не отшивали никогда, и в этом есть своя прелесть. – Но всё же вы не ответили – почему красная?

– Потому что бьёт первой, – с её губ срывается тяжёлый вздох.

Она поднимается с места и уходит, так и не допив свой кофе. А я смотрю на её спокойный шаг и совершенно ничего не понимаю, только внутри что-то скребёт. Она идёт спокойно, уверенно. Каждый шаг, как удар, но никакого виляния попой, а там есть на что посмотреть. Никаких лишних движений в привлечении внимания к себе.

– Мадам, вы прекрасны, – не знаю зачем, но для меня становится важно сказать именно это сейчас.

Но и на это она не реагирует, даже с шага не сбивается. Продолжает идти так, будто этот мир принадлежит ей.

За свою жизнь я знал много самых разных женщин, так что могу смело делить их на категории. Но такой я ещё не встречал. Вероятно, таких разбирают ещё в утробе матери.

Возвращаюсь с полной уверенностью, что она вернулась в зал. Тем более я прекрасно знаю, что организаторы неплохо заработали на этой конференции, и каждый билет оплачен. Но я не нахожу её в зале.

На том месте, где она сидела, пусто. Рядом о чём-то перешёптываются Юрка с Алевтиной, пытаясь привлечь моё внимание. Но спустя ещё час я больше не выдерживаю, и так долго проторчал здесь.

Поднимаюсь и молча ухожу из зала. Иду на выход, зная, что Фёдор ждёт на улице, так что можно не переживать, как добраться. Вот только мне нужен организатор. Хотя бы один из тех, кто организовал этот смотр.