Но меня этим не пронять.

Вскоре приходит время ужина. Мы с немногочисленными служащими, остающимися со мной на отпускную неделю, всегда едим по вечерам вместе. Я не собираюсь менять привычки из-за короля.

- Кхе, кхе, - привлекаю внимание, выйдя на улицу, - мальчики, вы идете?

- Да, мама, - отзывается Роберт и подбегает ко мне. – С его величеством так интересно играть! Он столько всего забавного придумывает!

- Даже не сомневалась, - коротко отвечаю.

Сам Генрих лишь выгибает бровь на мой фамильярный тон, потом усмехается сам себе и подходит к нам.

- Что ж, идем, милая. Решила сразу раскрыться, да? Похвально, - он качает головой. – Правда, я думал, что в семью поиграем чуть позже. Но да ладно.

- Ты прилюдно поцеловал меня! – произношу сквозь зубы. Тихо, чтобы Роберт, идущий впереди, не услышал. – Я не собираюсь выглядеть грязной девкой в глазах своих слуг и твоих сопровождающих.

- Да? Не думал, что тебя так заденет невинный поцелуй. Прости, - Генрих изображает на лице фальшивое раскаяние. – Но не волнуйся, я все исправлю!

Договаривает и вдруг обгоняет меня.

- Стой! Ты что задумал?! – кричу ему вдогонку.

- Мама, вы в салочки играете? – спрашивает Роберт.

- Практически, солнышко, - обреченно киваю и бегу за Генрихом.

- Здорово! Я с вами! – радостно восклицает сын.

Оборачиваюсь на него, продолжая перебирать ногами, и, конечно, врезаюсь в Генриха.

- Ой, прости, - произношу виновато и краснею.

Еще решит, что я клеюсь к нему. Такой может.

- Это что? – вместо этого прилетает недовольный вопрос.

- Ты о чем? – не сразу понимаю. Заглядываю за спину монарха и мгновенно догадываюсь, что ему не понравилось. – А, ты про то, что все сидят, не едят? Так по этикету положено, нужно дождаться нас, а потом ужинать.

Делаю максимально невинные глаза.

- Хм, ладно. Я рассчитывал на вечер втроем. Хотел мягко преподнести информацию твоему сыну, но раз ты настаиваешь, - договаривает Генрих и шагает в столовую. – Приветствую, господа.

В ужасе зажмуриваюсь. Огромное желание дать самой себе оплеуху.

Что за дурочка?!

Не хотела выглядеть распутной перед прислугой, а о реакции ребенка не подумала. И все из-за дурацкого желания не уединяться лишний раз с Генрихом. Даже за ужином.

- Ваше величество, мы не хотели, честное слово, - тут же вскакивает вся свита короля. – Они настояли.

- Ничего, Джим, все нормально, - улыбается Генрих, обводя их кровожадным взглядом. – Я как раз хотел сделать объявление.

- Малыш, - присаживаюсь на корточки и прижимаю сына к себе, - ты, главное, помни. Мамочка любит тебя, какими бы странными не казались мои поступки!

Что-то еще сказать не успеваю.

- Адель, иди ко мне, - оборачивается на нас Генрих, - и Роберта веди.

- Да? – подхожу. Приклеиваю на лицо искусственную улыбку.

Ох, из-за эмоций я совсем не мыслила стратегически. Хорошо сидеть, обсуждать дела за ужином с работниками. Но не ситуацию с Генрихом.

- Мы с вашей замечательной хозяйкой любим друг друга. Жить не можем вдали, - король прижимает руку к сердцу. – И потому женимся.

Наступает неловкое молчание.

Что ж, мне стоит привыкнуть к такой реакции публики. Потренирую свои нервы перед представлением Ардорскому высшему обществу.

- А я знала! – вдруг подает голос Розалинда. И все, как по команде, поворачиваются к ней. – Ведь Роберт - вылитый вы, ваше величество! Я так рада, что у этой истории счастливое завершение.

Под конец фразы Рози всхлипывает и вытирает набежавшую слезу.

А я стою, словно оглушенная кувалдой, не в силах взглянуть на Генриха. Кажется, счастливое завершение будет у всех, кроме меня.