- Угу, - Тюнвиль многозначительно окинул брата взглядом.

- …красивая, целомудренная, - продолжал Рихард увлечённо, - королевских кровей. Она родит мне сына… Двух. Нет, трёх! И все будут – драконы! И я стану самым сильным правителем в этом мире!

- Угу, угу, - Тюнвиль заложил руки за голову и закрыл глаза.

- Что это ты размычался? – подозрительно спросил Рихард. – Или не веришь, что мне должно повезти? Повезло же Ги найти себе принцессу? И этому змеёнышу ди Амато! Ну, Лален не принцесса, конечно, но ему как раз, он сам незаконнорожденный… И даже Тевиш – дубина безмозглая – нашёл где-то девку королевских кровей. Так что и я найду. Уже нашёл, - он опять потёр ладони, предвкушая долгожданную встречу. – Принцесса-Апельсин! Подумать только – как в сказке. Помнишь, нам рассказывала сказку матушка?

- Ты ещё и детские сказки помнишь?

- А ты думал, у меня старческий склероз? – хмыкнул он. – Там принц тоже перебрал пару-тройку девиц, прежде чем нашёл ту, что всех лучше.

- По-моему, посыл у сказки совсем не такой, - засомневался Тюнвиль.

- Только я не позволю вить из себя верёвки, и от жемчужины, как эти идиоты, не откажусь, - король несколько раз кивнул и гулко стукнул себя в грудь кулаком.

- Это точно, - поддакнул Тюнвиль. – От жемчужины ты не откажешься даже под страхом смерти.

- Вот, ты меня прекрасно понимаешь, братишка, - с удовольствием сказал Рихард. – А значит… - он замолчал на полуслове, а потом выдохнул: - Силы небесные…

- С чего это ты решил помянуть небеса? – Тюнвиль удивлённо открыл глаза и приподнялся на постели. – Рихард? Ты слышишь?

- Ты только посмотри, - его брат подался вперёд, глядя в окно и вцепившись в подоконник так, что под пальцами хрустнул дубовый подоконник, - ты посмотри – там женщина! Купается в море, Тюн!

- Купается в море? – герцог скатился с постели и в одно мгновение оказался возле окна.

Теперь оба брата, толкаясь плечами, смотрели в море – туда, где по лунной дорожке вразмашку плыл бесстрашный пловец.

Плыл от города, между прочим, а не в город.

- Хорошо работает, - похвалил Тюнвиль, напрягая зрение, - и далековато от берега. Если надеется вернуться – и впрямь отменный силач.

- Там женщина! – Рихард чуть не облизывался, и глаза у него горели, как у безумца. – Клянусь тебе!

- Ты как разглядел на таком расстоянии?

- Шоры сними, братик, - расхохотался Рихард. – Я должен сейчас же узнать, кто она.

- Ты же не любишь ночное море, - напомнил Тюнвиль.

- Да плевал я на любое море, - Рихард начал срывать с себя одежду, не отрывая взгляда от водяной глади, казавшейся особенно чёрной по сравнению с серебром лунного света.

Тюнвиль наблюдал, как падают на пол рубашка и штаны, как улетают по углам сапоги, а потом подсказал:

- Только сразу не превращайся. Разворотишь всю башню, и принц поставит тебе это в расходы.

- Ты прав, - Рихард только что зубами не щелкал от предвкушения. – Заберусь на крышу. Оттуда удобнее взлететь.

- С крыши – другое дело, - одобрил брат. – Но как посмотрит на твои забавы принцесса Аранчия?

- А откуда она узнает? – оборвал его Рихард. – Ты ведь не скажешь? Всё, до утра меня не жди.

Поплевав на ладони, он полез в окно. В свете луны мелькнули голый зад, потом пятки, и вот уже Тюнвиль остался в комнате один.

Остановить Рихард он и не пытался, потому что знал – если брату что-то взбрело в голову, удержать его будет не под силу и трем драконам. Судьба пловца (или пловчихи) не особенно его заботила. Если человек настолько безумен, что решил бросить вызов морской стихии, пусть поборется и со стихией драконьей.