Все тело Молле производило впечатление идеально откалиброванной стальной машины, крепкие его мускулы вызывали уважение, а пружинящая, кошачья походка – почти страх. Джерри знал, что такой поступью ходят только хищники, и не важно, из животного мира или человеческого.

Глядя сейчас на туго сбитые мышцы брата, на его жилистую, подтянутую фигуру, мальчик неожиданно подумал, что он, должно быть, очень опасный человек. Не знал, почему решил так, но даже не сомневался, что прав. Нрав у Арчибальда и так непростой, а с такой-то силой…

Недоумевая, куда сводный брат мог направиться в таком виде, да еще и таким шагом, он решил проследить за ним. Обнаружив мужчину подтягивающимся на брусьях в спортивном зале, Джеральд открыл рот и, беспардонно вломившись к брату, заявил, что тоже так хочет.

Арчи пожал плечами и приглашающим жестом указал на брусья. Джерри подтянулся один раз на половину и заявил, что очень устал. После чего, надеясь, что братец не будет напоминать ему о позоре, удрал в отведенную ему комнату.

Вообще, дом брата мальчику понравился, потому что был большим, светлым и красивым, имел много комнат и шикарную обстановку, и, откровенно, казался местом обитания обеспеченного человека. Арчибальд, о котором от матери Джерри слышал, как правило, не самые лестные отзывы, оказался на поверку вполне респектабельным человеком.

Он владел хорошим рестораном со странным названием «Альфа», едой из которого часто питался сам и кормил мальчишку, чему последний был даже рад. До сей поры ел в ресторанах он редко, исключительно по праздникам, а теперь каждый день получал удивительно вкусные, разнообразные блюда.

По прошествии недели, когда Джеральд понял, что деваться от общества «первого сына мамы» никуда не удастся, он решил поднять вопрос об осмотре города. В конечном итоге, и приехал-то сюда паренек исключительно для того, чтобы полюбоваться видами Нью-Йорка, о котором грезил уже очень давно, и отказываться от шанса не хотел.

Поднять этот вопрос он решил вечером, когда Арчибальд сидел за столом в своем рабочем кабинете, и изучал какие-то документы.

Мальчик осторожно заглянул в приоткрытую дверь, потом неуверенно поскребся в нее. Особо миндальничать с братом он все еще не хотел, однако, сейчас собирался получить от него или разрешение погулять, или выпросить сопровождение по городу, значит, следовало вести себя более или менее культурно.

– Арчи…

Мужчина, не поднимая головы, нахмурился.

– Чего тебе?

– Я хотел город посмотреть.

Арчибальд пожал плечом.

– Сейчас уже поздно.

Джерри тяжело вздохнул и мимолетно поморщился – общение со сводным родственником трудно было бы характеризовать как приятное.

– Ну, завтра…

– Завтра я работаю.

Здесь мальчик уже откровенно возмутился – на его взгляд, это была самая наглая ложь, какую только можно было выдумать.

– Завтра воскресенье!

Мужчина медленно поднял голову и уставился на собеседника холодным, немигающим взглядом.

– У меня нет выходных.

– Но я приехал, чтобы посмотреть город! – Джеральд топнул ногой, упирая руку в бок, – Мама просила тебя приютить меня, чтобы я посмотрел Нью-Йорк, ты обещал!..

Арчибальд неспешно отложил документ, что держал в руках, и сцепил их в замок, пристально глядя на младшего брата.

– Я ничего и никому не обещал, мальчик, – очень медленно, размеренно проговорил он, – Если ты чего-то хочешь от меня – изволь попросить, как следует. И я подумаю.

Джерри немного замялся. Просить «как следует» он не привык – балованный родителями, он всегда получал то, что хотел по первому требованию, а вот теперь его вдруг принялись перевоспитывать. Хуже всего было то, что перевоспитанием брата Арчибальд занимался неосознанно – он просто был самим собой, и мальчишке приходилось невольно подстраиваться, чтобы хоть как-то находить с ним общий язык.