Что если заполучить необходимый пакет акций Езерских не для Сатаны, а для себя? И передать их папе только в обмен на Тару и долю в «Константе»? Должна же я подстраховать будущее. Отец не постеснялся соврать о своем смертельном недуге, а значит, и обещание сделать меня наследницей может легко проигнорировать в корыстных целях.
Мой план казался рискованным, но стоил того…
– Я не просто научусь говорить «нет». Я научусь говорить «нет» тебе, папочка, – пообещала в пустоту.
Да, я понимала, что такая храбрая сейчас из-за гнева, что уже завтра «сдуюсь» и выполнить задуманное будет гораздо сложнее. Но в одном отец оказался прав: во мне текла кровь Уваровых, а это яд хоть и замедленного действия, но рано или поздно активируется. Главное начать, сделать первый шаг.
…Но как же сложно было сделать этот чертов шаг! Кто бы подтолкнул в спину из жалости.
Я вздохнула.
Ладно, завтра предстоял новый день. Осталось сделать тест ДНК, чтобы проверить теорию о родстве с Егерем.
Я достала из ящика стола контракт стервы и подписала, аккуратно выводя каждую закорючку. Спустилась на первый этаж, набросила пальто, обула теплые угги из искусственного меха и отправилась к Иосифу.
А там будь что будет.
Глава 5
На рассвете я проснулась с чувством обычной легкости, но потом вспомнила о контракте. Я его все-таки прочла от корки до корки и убедилась, что Иосиф – психологический садист.
Выбравшись из теплой кровати, сбегала в душ, а потом надела бледно-розовый джемпер и черные джинсы в обтяжку. Перед сном я, ни на что ни надеясь, тщательно исследовала свою вчерашнюю одежду и нашла на косухе волос Егеря, намотанный на металлическую пуговицу на манжете. Наглец утерял это «добро» во время короткой схватки в приемной Сатаны.
Волос пепельного цвета, выдранный с корнем, лежал в плотно закрытом пластиковом пакете.
Я набрала номер Бори.
– Боги всех времен и народов, – прохрипел друг. – Франкенштейн, сейчас еще ночь или уже утро? У меня голова раскалывается…
Первым порывом было извиниться, но нельзя. Вспомнив об этом, я захлопнула рот.
– А тебе лишь бы спать, – отчитала друга. – Мне нужно сделать анализ ДНК, в наличии волос, который я с корнем вырвала у врага.
– Молодец, поздравляю. Давай так. Три дня, и будет тебе счастье.
– Нужно быстро, сегодня.
Боря тяжко вздохнул и кому-то рядом пробормотал, что звонят по работе.
– Так и быть, прогуляю ради тебя пару и съезжу в лабораторию. Привезешь материал.
– Через час буду у тебя.
– Издеваешься?! Дай досмотреть сны.
Я больно укусила себя за руку, зажмурилась и заявила:
– Н-нет!
– Ого! – Боря присвистнул. – Все так плохо?
– Говорю же, очень срочное дело.
– Ну ладно. Приезжай. Ненормальная.
Я собралась поблагодарить, но вспомнила, что и «спасибо» теперь в списке запретных слов.
– До скорого, – пробубнила, испытывая жуткие угрызения совести.
Задание на первый день контракта было описано как легкое, для раскачки: отправиться на ужин в 17:00 в ресторан «Дакота». Сказать официанту, что он нищеброд. Попросить сменить бокалы, с которых не отмыли отпечатки. Не оставить чаевых. Обвинить соседа по столу (Бориса Денных) в том, что он украл деньги из моей сумочки. Не произносить слов извинений или благодарности. Университет прогулять. На работе всем звонящим по грантам отказывать в грубой форме. Вообще всех, кто просит что-либо, посылать на три буквы. К счастью, на какие именно буквы, не уточнялось, и я решила посылать на АБВ.
Казалось бы, мелочи, но обычному человеку исполнить подобные приказы – как танком по себе проехать.
Преодолев путь в сорок минут под моросящим дождем и прибыв в «Константу» верхом на Афелии, я старалась избегать людей и даже отключила коммутатор в кабинете, но потом со скрипом раненной совести вернула провод на место. Злобный аппарат тут же затарабанил, и помощница ласковым голосом отчиталась, что звонят из Фонда поддержки креативных инициатив гуманоидов… э-э…