А так хотелось. Хотелось рухнуть, стучать кулаками о пол и рыдать.

Еще одно предательство. Очередное. Жестокое. Разрывающее душу на части. Выжигающее внутренности. Заставляющее кричать от отчаяния. Поглощающее. Бросающее в темноту, в пропасть.

Я стояла смотрела на них, и испытывала холод внутри себя. Вся боль и ненависть скопились внизу живота, вызывая спазмы, выворачивающие нутро наизнанку.

Мама.

Моя собственная, родная и любимая мама в постели моего парня.

Это неправда. Я не хотела в это верить.

Что если я закрою глаза, досчитаю до десяти, открою и увижу здесь кого угодно, но не маму.

Тело била мелкая дрожь, на душе тяжелый груз, сердце колотится с бешенной скоростью. Глаза заволокло туманом.

― Какого черта вы здесь делаете? Кто это с тобой? ― услышала сквозь шум в ушах голос Павла.

Постаралась сфокусировать на нем взгляд. Но оказалось сложно.

Я сглотнула, и спиной подалась на грудь Виктора.

― Да, Анна, даже я от тебя такого не ожидал, ― услышала голос Островского и медленно перевела взгляд на маму.

Лежит, кутается в простыни.

Бесстыжая.

Все внутренности выжигало огнем боли.

― Чего вы сюда приперлись?

Я постаралась сделать глубокий вдох, но из‐за непролитых слез получилось слишком рвано. С надрывом.

― Я даже матерью тебя называть не хочу.

― Так это ты пришла познакомить нас со своим женихом? ― ядовитым голосом поинтересовался Паша, поднимаясь с кровати и даже не прикрываясь.

― Как вы могли? ― процедила сквозь зубы, и почувствовала, как руки на моих предплечьях сжались сильнее.

― Ну, девочка, а ты как хотела? Я взрослый парень, мне нужен секс. А ты же у нас вся такая недоступная.

― Ты мне врал! Врал, что будешь ждать. Для чего? Мог сразу сказать, что тебя не устраивает и уйти.

Я перевела взгляд на маму, и медленно покачала головой.

― Ты что творишь? Ты предала отца. Да вы все предатели! Все!

― Вера, успокойся. Ты все равно замуж за Виктора собралась. Зачем тебе Паша? Дай мне насладиться счастьем.

― Ты себя слышишь? ― я ошарашенно округлила глаза, не веря в то, что она говорит. ― Ты замужем! Ты всю жизнь прожила с отцом и теперь кувыркаешься с моим парнем! И это я за Виктора замуж собралась? А не вы ли меня продали, как вещь?

― Зато теперь всем хорошо. Все на своих местах, ― хмыкнула она, поднимаясь с кровати и кутаясь в простыни.

Я медленно покачала головой.

― Как вы все устроились. Предали меня втроем, живете счастливой жизнью, не думая о том, что у меня на душе.

― Вера, ты высказалась? Я не думаю, что тебе стоит продолжать находиться здесь, ― произнес Виктор, переместив руки и прижимая меня за талию к себе.

― Ты знал, что он с моей мамой спит?

― Нет, такого я предвидеть не мог. Но насколько успел заметить, в его постели часто меняются женщины. Не обольщайся, Анна, ты в его жизни ненадолго. Он сюда водит много девушек.

― Я хочу уйти. И прошу, больше никогда не появляйтесь в моей жизни.

Я резко сорвалась к выходу, не желая ни минуты находиться здесь.

Душно, больно, жестоко.

― Вера! ― ее голос догнал меня у двери. ― Не говори отцу. Мне еще жить с ним.

Я обернулась. Отчаянным взглядом посмотрела в ее глаза и сбежала.

Пропасть.

Опустошение.

Тьма.

Я буквально сбежала вниз по лестнице и остановилась уже около машину, руками уткнувшись в капот и склонив голову вниз. Мне хотелось кричать от боли, хотелось бить и крушить.

Меня предали все родные. Все мои любимые люди.

Мама. Самый близкий и родной человек. Она предала меня. Наплевала в душу, а потом растоптала ее своим жестоким поступком.

Разве так поступают родные?

Я вздрогнула, ощутив на плечах крепкие руки.