Я покачала головой. Конечно, мы сами не сможем им помочь. Двухметровая самка с огромными лапами, похожими на ласты, все же внушала страх, а ее акулий оскал никак не походил на милую улыбку.

— Найди, кто сможет приехать. Я оплачу вызов, — вспомнила я про новую «работу», на которой буду получать приличную зарплату. Конечно, сегодня у меня денег почти нет, но все же пару пластин фелартов дома в заначке есть — начала копить на операцию для Эрики.

Один из малышей подполз к нам совсем близко, напоминая тюленя, на шкуре еще блестела защитная слизь. Милый. Жаль, если выводок погибнет. Исшары — не млекопитающие, самки кормят детей измельченной в специальном отделе рта пищей с добавлением особого фермента. Я хотела бы стать биологом и изучать фауну Датериона. Но не судьба. Учиться не на что. А без образования я смогла попасть лишь в распределительный пункт.

Черт побери! Так мне нужно на работу или нет? У меня ведь нет никакого оправдательного документа — мне просто не удосужились его дать. Наверняка Джулит, толстая стерва, уже написала шефу рапорт о моем увольнении — это происходит быстро, ведь желающих устроиться даже на такую работу всегда с лихвой. Захотелось поскорее очутиться дома в одиночестве, перечитать «приговор» — точнее, контракт с АИД — и понять, как жить дальше.

Спутник Датериона, Трайвис, висел угрожающе низко. Испещренный ударами многочисленных метеоритов кругляш сыра, от которого кто-то в спешке откусил кусок. Второй спутник, Лаэра, размером поменьше, показывался редко, больше в северных широтах, и напоминал ледяной шар.

Еще несколько поколений назад люди стремились в космос, исследовали ближайшее пространство, строили корабли. В новом мире случился неминуемый упадок технологий, а власть захватили дизарги. Они и сами не летают в космос, утверждая, что рядом ничего нет. Даже Эр-Дизарг, их родина, затерялась в дымке необъятных космических просторов, и мы не знаем, общаются ли они со своими сородичами.

Обратно я не шла — бежала, нащупывая во внутреннем кармане куртки злополучный документ. Патрик едва поспевал за мной. Он остался у подъезда, а я бросилась к лестнице.

Ворвавшись в дом, я постаралась успокоить сердцебиение. Скинула верхнюю одежду, достала договор и развернула. Листок тут же выпрямился, бумага содержала специальные упругие волокна, не позволяющие сминаться или портиться.

Перед глазами будто снова появился сероглазый мужчина.

— Вэйл… Вэйл… проклятый дизарг, — вырвалось из меня, и я тут же оглянулась, будто этот тип мог услышать.

Хотелось расплакаться от досады, потому как я попала в ловушку. И пока не знаю, есть ли из нее выход.

Разберусь. Главное, что жива.

Эрика! Где она может быть?!

Свой комм я потеряла в день проникновения на территорию запрета — кажется, выронила, когда меня поймал этот гадкий Вэйл.

Я нашла в ящике стола старый браслет-комм, сменила аккумуляторную батарею и включила его, разглядывая портрет сестры.

Эрика Энн очень красивая: утонченные черты, тонкие от природы брови, изящные губы. Светло-русые, почти золотистые волосы обрамляют правильный овал лица. Вот только глаза мутные, которые никогда не видели мира, где мы живем.

В отличие от сестры, у меня пухлые губы и волосы темно-русые, почти каштановые. Глаза большие, серые с зеленоватым оттенком. Эрика стройная и худощавая. Как принцесса из древних земных сказок. Я же обыкновенная и ничем не примечательная, разве что гибкая от природы.

Мы попали в приют, когда мне исполнилось шесть. И если я еще помню мать, то Эрика, незрячая с самого рождения, так ее и не увидела. Отца мы никогда не знали, но мать говорила, что он у нас с Эрикой общий.