– Невеста московского продюсера? – и без того не большие черные глаза сужаются, сканируя каждую деталь моего столичного образа и формируя неутешительный вердикт, пока меня подмывает спросить, насколько подробное досье положили Юрию Германовичу на стол. И не слишком ли возмущает главу тот факт, что в пятом классе я разбила окно в школе, а на втором курсе участвовала в несанкционированном митинге в поддержку вымирающих уссурийских тигров.

– Совладелица «Альянс групп», – уточняет Александр, нагло перемещая пальцы мне на живот, и придвигает ближе к себе под дружное недовольное сопение семьи Калугиных. Видимо, его от слова «невеста» плющит не меньше, чем меня от вопроса про замужество.

В кольце Сашкиных рук я чувствую себя уверенно, примерно, как ведьмак с броней сотого уровня. Поэтому позволяю себе много улыбаться, черно шутить и игнорировать аквамариновые линзы, мечущие в меня отравленные кинжалы.

Мне, по большому счету, абсолютно все равно, что думает и Анжелика, и ее высокопоставленный папаша, и прибывшая на подмогу мадам из департамента архитектуры. С высокой взбитой прической, очень похожей на ту, что носила в девяностых мама.

После недолгих поисков мы обнаруживаем новую скульптуру в форме большой капли. «Геолокация» сияет нержавеющей сталью в лучах солнца, изображая панораму окружающей ее местности, а мы терпеливо выстраиваемся для группового фото.

Приветственная речь Калугина выходит какой-то не очень приветственной, ножницы для торжественного разрезания алой ленты забыли на заднем сидении министерского авто, и только мы с Волковым выглядим по-идиотски счастливыми на фоне этой унылой чиновничьей массы.

– Потерпи еще пять минут, и я угощу тебя самым вкусным десертом в мире, – наклонившись, шепчет мне на ухо Саша, заставляя губы расплыться в еще более ослепительной улыбке.

И я совершенно точно не имею ничего против того, чтобы улизнуть с неофициальной части мероприятия по-английски. И как показывают дальнейшие события, совершенно не зря. Потому что халявное шампанское и бутербродики не идут ни в какое сравнение с божественным тирамису, которое добыл Волков.

– В качестве компенсации за эти кислые физиономии готов самолично приготовить отбивные в гранатовом соусе, – смеется Сашка, облизывая перепачканные в маскарпоне и какао пальцы, а я понимаю, что готова продать душу дьяволу за то, чтобы этот момент длился вечно.