Удивительно, как в внешность может не соответствовать характеру. Интересно, как так вышло, что сын намного вреднее отца? Неужели в силу возраста?

Впрочем, какая мне разница? Надо скорее идти отрабатывать зарплату и вкусную еду. Этот грибной суп-пюре ничем не уступает утреннему потрясающему омлету!

Он согревает меня очень быстро и придает сил идти работать. Хватаю порванный подсолнух и убегаю в раздевалку, где быстро запихиваю все в шкаф и мчусь на кухню исполнять непосредственные обязанности.

Сегодня на удивление много народу.

— И почти все с твоими листовками. Ты хоть и раздала чуть меньше половины, а пришло людей больше обычного, — объявляет Андрей, брат-близнец Антона.

Приятно слышать. Значит, не зря я старалась и нахваливала кулинарные способности нашего хозяина. Жаль глупые подростки все испортили. Еще я из-за них обязана теперь Ярославу и не имею права на него злиться, хотя хочется.

Тьфу ты, опять все мысли о нем. Ну в пень. Работа — самое лучшее средство выкинуть дурные идеи из головы.

Свободно вздохнуть можем, когда обеденные часы подходят к концу, и кафе потихоньку пустеет. Тогда Игорь Валентинович собирает в нас в комнате отдыха для персонала и требует с меня ответа.

Я уже собираюсь рассказать свою жалостливую историю, как туда же заходит и его сын. Все желание поплакаться в миг пропадает.

И кстати, чего ему надо? Он ведь не работник кафе, вот и шел бы по своим делам.

Но он вдруг подходит ко мне и вручает набор ниток и иголок.

— Кажется, ты собиралась исправлять свою вину. Держи, я позаботился.

Хлопаю глазами, забирая у него швейные принадлежности, которыми в последний раз пользовалась наверное в школе.

Но делать нечего, я ведь и правда обещала.

— Так что произошло, Вероника? — вмешивается шеф.

— На меня напали...

— Ага, стая молокососов, — вставляет доставучий мальчишка.

— Ты же сам сказал, что подростки охренели, пока не увидел, что это я, злился на них точно так же, — немного повышаю тон и на мгновение его раздражающая улыбка сходит с лица. Но лишь на мгновение. Тут же становится еще более нервирующей.

— Какого хрена ты вцепилась в эту шапку как в собственный кошелек? Всем известно, что в такой ситуации нужно спасать себя, а не свое имущество. Отдала бы ее и бежала оттуда! — под конец он даже злится.

Другие парни кивают на его заявления. Теперь я и не знаю как оправдаться. Наверное он опять прав.

— Мне было жалко костюм, он же не мой. —Подхожу к шкафу и достаю подсолнух. Два лепестка немного оторвались. — Вам бы после этих хулиганов пришлось новый покупать.

— Ярослав прав, Вероника, — произносит шеф, подойдя поближе и взяв меня за плечи, легонько встряхивает. — Не нужно было рисковать собой из-за такой ерунды. Ну и черт бы с ней, с этой шляпой.

Поджимаю губы, признавая их правоту. Но в тот момент мне казалось мое поведение правильным. Откуда мне знать о таких вещах — на меня никогда никто не нападал... Если не считать Бориса...

Остальные парни поддакивают.

— Простите, — не знаю, что еще добавить.

— Она еще и извиняется, — бурчит под нос Ярослав, но я не понимаю, что его так злит.

— Вам не за что извиняться. Это мы вам благодарны за спасение подсолнуха.

Сказал так, будто я кафе спасла, а не костюм.

И знаете? Улыбка этого человека способна залечить любые обиды и поднять настроение. Невозможно не ответить на нее такой же улыбкой.

— Я сейчас же зашью!

Достаю иголку и нитку. Так, для начала надо вдеть нитку в ушко иголки. Кое-как нахожу кончик нитки и растерянно смотрю на очень маленькую дырочку, в которую его нужно всунуть. И как это сделать? Тыкаю несколько раз, но он то мимо попадает, то ни в какую не проходит.