— Добрый день, Евгения Павловна, — улавливаю в смягчившемся голосе улыбку. — Я Александр, босс и по совместительству жених вашей дочери.

Лицо мамы вытягивается, становится еще белее, но во взгляде, который она бросает на меня, чувствуется непоколебимая сила. А еще предупреждение, что мне придется ой как долго объясняться.

Наш зрительный контакт длится всего мгновение, потому что почти сразу — мама вкладывает в огромную руку свои тонкие пальцы, а на ее лице появляется хоть довольно холодная, но все же улыбка.

— Ой, какой у вас статный зять! — лопочет, что-то жуя, сующая свой нос, куда не надо “соседка”.

Бросаю на нее взгляд, который четко говорит “заткнись по-хорошему”, но она даже не смотрит на меня, а во все глаза пялится на пятую точку моего босса.

Очень хочется зарычать, а лучше закричать, лишь бы этот сюр закончился, но вместо этого протяжно выдыхаю и обхожу большую фигуру “будущего мужа”.

— Мне тоже приятно, — говорит мама настороженно. — Я не знала, что у вас… отношения.

Едва встаю рядом с Александром, как этот проворный гад, хватает меня за талию и притягивает к себе. Теряю дар речи, чувствуя жар ладони и аромат хвои с ноткой табака. Но на этот раз он не кружит мне голову. Наоборот, появляется жгучая ярость, которая проносится по коже и останавливается в ладонях, вызывая желание врезать одному мужлану смачную оплеуху. Вот только даже пошевелиться не успеваю, как он снова огорошивает меня:

— Наши отношения начались не так давно. Оксана не хотела их афишировать, пока все не стало максимально серьезно. Вы же знаете, что мы работаем вместе, лишние слухи никому не нужны.

Поднимаю голову и во все глаза уставляюсь на босса. На его лице играет широкая, обворожительная улыбка. Если бы мои глаза могли вылезти на лоб, то я бы уже осталась без них.

Открываю рот, чтобы спросить: “Какого черта?”, но босс щипает меня за бок. Щипает! Едва не подпрыгиваю на месте и кошусь на наглые пальцы, которые снова вжимают меня в твердое тело.

— Как вы себя чувствуете? — Александр, кремень — стоит, не шелохнувшись, а вот я начинаю дрожать. — Я только сегодня узнал, что вы попали в больницу, — осматривается, — а то вас бы сразу определи в одноместную палату.

Обида, смешанная с виной, стягивает грудь, но я пытаю ее игнорировать. Куда больше меня интересует вопрос, что здесь делает мой босс? И как он узнал о маме?

А еще…мне кажется, или он намеренно игнорирует “соседку”? Та, аж насупилась, когда Александр даже не скользнул по ней взглядом, полностью обращенным к маме, на которую я боюсь посмотреть.

— Все в порядке, — в ее голове проскальзывает осторожность. — Ждем результаты анализов, чтобы понять, сколько мне осталось.

У меня сердце сжимается. Не выдерживаю, перевожу взгляд на маму. Она улыбается. Улыбается!

— Дурацкая шутка, — бубню, дотрагиваясь до руки босс и пытаясь отодвать от себя пальцы, напоминающие тиски.

Конечно, у меня ничего не получается. Вот твердолобый баран!

— Прости, — мама меняется в лице. — Это просто защитная реакция, — в ее глазах проскальзывает печаль, и я дергаюсь к ней, чтобы обнять, совсем забывая об оковах, не дающих пошевелиться.

— Пусти, — шиплю, заглядывая в лицо босса.

Он, наконец, обращает на меня внимание. Не понимаю, какая эмоция проскальзывает в его глазах, тем более она быстро скрывается под типичной для Александра жесткой маской.

— Конечно, — он убирает руку с талии, но, похоже, только для того, чтобы схватить меня за запястье.

Хочу уже выдернуть его, как босс разворачивает ладонь вверх и кладет на нее ключи.