И я пошла работать.

А после работы я, не заходя даже домой поужинать и переодеться, отправилась на квартиру Валеева. Давно я уже там не была. Гараж с машиной был прямо во дворе и меня аж распирало желание сесть за руль.

Спасибо Гашеву, он быстро принёс права, поздравил, правда намекнул, что следует обмыть, но я сделала вид что не поняла. И он ретировался.

И вот, наконец, я открыла гараж и села за руль.

Моя ж ты прелесть… мммм….

В Малинки я зарулила на небесно-голубом автомобиле Валеева. Да, там ещё с документами нужно было до конца разбираться, но права были со мной, а ГАИ на просёлочной дороге редко бывают. Народ ездит не пристёгнутый.

Затормозив у двора, я вышла из машины. Пели птички, шумел лёгкий ветерок в кронах берёзок-осинок, пахло нагретыми за день травами и насыщенным духом от чернозёма. В общем, милая пасторальная красота русской природы.

На звуки автомобиля вышла Римма Марковна:

– Лида приехала! На машине! – обрадованно всплеснула руками она, – а я-то думаю, кто это к нам приехал!

– Как вы тут без меня эти дни, Римма Марковна? Где Света?

– Всё хорошо, я вот варенье из слив варю, – затараторила Римма Марковна, старательно отводя взгляд.

– Так, Римма Марковна, признавайтесь, что натворили? – подозрительно спросила я, – со Светой всё в порядке? Где она?

– У Роговых, с Галей играют, – ответила Римма Марковна.

– Хорошо. А натворили что? И кто? Вы? Она? Вместе?

– Да тут… – замялась она.

– Я жду.

– Светочка пенальти училась подавать… – пробормотала Римма Марковна.

– И? – подбодрила её я.

– Окно она разбила, – вздохнула соседка. – Все стёкла вдребезги.

– И это всё? – что-то явно не складывалось. Ну не будет Римма Марковна из-за стекла так паниковать.

– Ну…

– Что ну?

– Стёкла надо было ставить в окна, – опять вздохнула она и отвела взгляд.

– Дальше что? – меня уже эта ситуация начала выбешивать.

– Я пожаловалась и Пётр Иванович…

– Ах вон оно что! – наконец поняла я и задала вопрос, – А что Пётр Иванович?

– Он застеклил окно! – радостно сообщила Римма Марковна.

– Замечательно, – кивнула я. – Но я так понимаю, это ещё не всё, да?

– Ну… – Римма Марковна опять отвела взгляд.

– Я жду, – напомнила я.

– В общем, Пётр Иванович пока поживёт у нас, – выдохнула Римма Марковна и обличительно посмотрела на меня, – ему сейчас жить негде!

Я аж зависла от неожиданности:

– В смысле у нас?

– Агриппину Ивановну сын забирает в город, и продает дом, – сообщила Римма Марковна, – поэтому Петру Ивановичу негде жить.

– У него есть квартира в городе, – подсказала я.

– Ну, туда же добираться надо. А электричка в пять утра ходит, тяжело же.

Меня аж покоробила эта наглость, то есть мне в пять утра не тяжело добираться, а ему – тяжело.

Я посмотрела в хитроватые глаза Риммы Марковны и сказала:

– Мне надоели ваши интриги Римма Марковна. Я возвращаюсь в город. Когда Пётр Иванович уберется из моего дома вон – позвоните и я приеду.

Я развернулась и пошла обратно к машине.

– Но Лида! – растерянно воскликнула Римма Марковна.

Я не стала оборачиваться.

На Ворошилова я приехала через минут двадцать пять. Какая же красота – своя машина!

Припарковавшись сбоку от подъезда, чтобы не мешать соседям, я пошла домой. Квартира встретила меня оглушительной тишиной. Еды почти не было, ведь я думала поужинать в Малинках. За продуктами идти было лень. Поэтому я решила принять ванну и пораньше лечь спать.

Включив колонку, я вытащила с нижнего ящика антресоли коробку с остатками мыла, которое я раньше варила в надежде подзаработать. Эта идея не принесла никакого ощутимого дохода, правда иногда я использовала красочное мыло для презентов нужным людям.