Во время неспешного монолога приятельницы, слуга немного успокоился. И очень даже зря. Света разошлась не на шутку.

– И вот когда тебе говорят, что Пушкина звали Эммануил Шекспир главное выстрадать первые секунды. Не начать биться головой о стену, молотить кулаками по столу, упражняться в знаниях русского мата. Просто ненавязчиво достать из ящика томик и не ударить, заметь, лоботряса по темечку, а положить перед ним, раскрыть и ласково попросить прочитать.

Приятельница изобразила этот ненавязчивый, мягкий жест – саданула рукой по воздуху так, словно планировала разрубить кого-то напополам.

Из руки ее вырвался пучок света, врезался в стену, в кресла – и обломки белого дерева полетели во все стороны. Ножки закрутились как лопасти вертолета, сделали круг почета над нами и обрушились вниз. Слуга упал на пол и накрыл голову руками. Я вжалась в кресло. Куски дерева и опилки разметались по всей комнате. Теперь казалось, что здесь случилось, как минимум, землетрясение. Весь пол устилали осколки и щепки, лужи чая растекались ручейками.

– Ппростите, могу я теперь идти? – взмолился слуга, на всякий случай, пока не вставая. Света оглянулась на него, будто с трудом вспомнила, что в комнате мы уже давно не одни.

– Конечно! Вы можете идти, – утешила она парня почти светским разрешением.

Дважды повторять не пришлось. Слуга вскочил как подорванный и скрылся за дверью с такой скоростью, словно умел телепортироваться.

С минуту я ошарашенно оглядывалась по сторонам. Косилась на Свету, не зная – то ли обрадоваться пробуждению магии, то ли ужаснуться его последствиям. Но затем в дверь постучали и на ласковый ответ приятельницы:

– Входите, гостями будете! – В двери робко просочились десять горничных.

Старательно огибая нас по касательной, они принялись за уборку. Света преспокойненько посмотрела на башенные куранты, ткнула пальцем в потолок, отчего горничные пригнулись – так на всякий случай – и резюмировала:

– Давай не будем мешать девушкам работать. Пойдем к Елене. Где-то в коридоре нас должен ждать ее слуга. Надеюсь, у него крепкие нервы.

– Я тоже, – не удержалась я от реплики и двинулась вслед за энергичной приятельницей.

В коридоре мялся нервный лакей. Наверное, только наши, русские учительницы, что и поток учеников в перемену остановят и в мальчиковый класс войдут без содроганий, способны довести крепкого, жилистого мужчину до такого состояния. Шатен, выше нас на три головы, шарахнулся, когда Света пулей вылетела из двери. А когда за ней последовала я – и вовсе отскочил к противоположной стене.

– Я слышал, у вас открылся солнечный дар? – опасливо покосился на нас слуга. – Кстати, меня зовут Тейрилий. Я личный лакей Божественной Элейны, – он поклонился, не приближаясь.

Света обернулась ко мне.

– О как! У нее уже свой лакей. – И так резко развернулась к Тейлирию, что тот напоролся на стену спиной. – Скажите, милейший, а как Елена вас раздобыла? То есть где здесь раздают такую замечательную личную прислугу?

Слуга тяжело вздохнул и обреченно ответил, будто отдавал друзей и родственников на съедение чудовищу.

– Нынче утром к вам зайдут несколько лакеев и горничных. Вы сможете выбрать. Просто Елена попросила Фалькона назначить меня пораньше.

– Фалькона? – Света подскочила к Тейлирию, и тот ударился затылком о стену – пытался отодвинуться и забыл, что отступать уже некуда. Позади каменная кладка.

– Эм… Я думаю, хозяйка сама вам обо всем расскажет, – уклончиво ответил слуга. – Тем более, она уже заждалась.

– Так что же вы так долго?! – возмутилась Света. Тейрилий вздохнул снова – грустно-грустно и пояснил: