Когда его практика закончилась, мы уехали в Петрозаводск и провели вместе еще неделю. Пришло время возвращаться в Питер. Мы постоянно переписывались и перезванивались, несколько раз Егор приезжал ко мне, но уже к Новому году я стала подозревать, что сказка не пережила столкновения с реальностью и расстоянием: накал медленно, но верно ослабевал. Окончательно это стало ясно на зимних каникулах, когда я приехала к нему.

Мы не ссорились, не выясняли отношений – просто решили все закончить. Спокойно, без драмы. Поблагодарив друг друга. Вполне цивилизованно. Но все равно мне еще больно – как от любых разбитых надежд. И, наверно, я до сих пор ищу Егора в других мужчинах.

Как бы там ни было, сторож на воротах особого впечатления на меня не производит. В отличие от Киры, которая разве что из трусов не выпрыгивает и тут же с ним знакомится. Они пялятся друг на друга, не скрывая взаимного интереса, и я чувствую себя лишней. А потом Иван переводит взгляд на меня – и что-то вдруг происходит.

Нет, никаких там искр, молний и взрывов, как было с Егором. Вот вообще ничего. Просто глаза задержались на линии огня на какую-то миллисекунду дольше, чем нужно…

7. Глава 6

Иван

июль 2022 года

Я так и не смог толком уснуть. Подремал немного на один глаз ближе к утру, а в шесть уже был на ногах. Наколол дров для бани, вспомнив бессмертный фильм с Челентано*, принес воды, позавтракал. Надо было отвезти продукты монахам, но решил дождаться, когда изволит проснуться прынцесса. Сначала перекинул с компа на флешку статистику за последние годы, потом в лабе вытащил папки с распечатками.

Она зашебардилась уже в девятом часу. Наведалась в санузел, заглянула в погреб и чуть не свалилась вниз, когда я подсказал включить свет. На секунду промелькнуло: а что, если спихнуть ее и крышку закрыть? Пусть сидит там всю свою практику. С голоду не помрет.

Фу, идиот!

Вообще я чувствовал себя как с крепкого бодунища. Сил не осталось ни на что, даже на злость. Только вялое раздражение плескалось липкой лужей. Хотелось лишь одного – оказаться подальше от нее. Так что поездка на Ильинский пришлась очень кстати. А оттуда – прямой наводкой в Кугу. Отдам ее заказ, вернусь к ночи и сразу лягу спать. А можно и в деревне переночевать. Хотя это, конечно, так себе вариант, не буду же весь месяц от нее бегать – или сколько там она пробудет?

Мое вчерашнее намерение устроить Сашке такой ад, чтобы сбежала сама, на относительно холодную голову показалось жалким и глупым. Да, ее появление меня взбесило, но демонстрировать это ей было не слишком разумно. Потому что означало неравнодушие. Да, не переболело, хотя я уверял себя в обратном. Вот только ей об этом знать совершенно ни к чему. Но теперь уже поздно пить боржоми – почки отвалились.

Оставалось одно – стиснуть зубы и перетерпеть. И, по возможности, держаться от нее подальше. Уедет – тогда снова начну собирать себя по кусочкам. Может, так даже и к лучшему, может, рядом с ней все окончательно перегорит.

Забрал ее список, отдал флешку и прямой наводкой к катеру, благо монашьи коробки не выгружал, оставил накрытыми брезентом. Лиса направилась было за мной, но я ее притормозил. Она привыкла сопровождать меня в поездках по озеру, с тех пор как два года назад щенком подобрал ее в Куге – больную, облезлую. А какая красотка выросла! Настоящая лисица. Я бы даже подумал, не согрешила ли ее маменька с лисом, если бы не знал, что это генетически невозможно. Так что Даль с его «лисищем» и «подлиском» ошибался.

Но к монахам я Лису не брал. Точнее, взял всего один раз, чем сильно переполошил матушек, которые испугались, не забежит ли она в церковь. В чем прикол, я не понял, потому что кошка спала у них прямо в алтаре. Но спрашивать не стал, им виднее. Я вообще многого не понимал в этом их особом мире, но соглашался с тем, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят.