Поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, майора, раздвигая мощным бюстом курсат перед собой как атомный ледокол паковые льды, довела меня до тяжелых дубовых дверей с надписью над дверью: “Кафедра МССН”.

– Вот, привела наше новое приобретение, курсата Иванов, собственной персоной! – войдя, громогласно объявила Гладких, привлекая ко мне внимание остальных преподавателей.

Не то чтобы я не был к такому готов, но взгляд десятки старших официр, заставил незаметно поежиться. Тем более, что все женщины как одна были чертовски красивы взрослой, оформившейся красотой. В строгой военной форме, идеально сидящей на их словно отлитых из металла телах, они были валькириями и амазонками в одном флаконе. Хочешь-не хочешь, а в таком обществе заробеешь.

Положив фуражку на ближайший стол, майора чуть пригладила короткие волосы, покосившись на меня, мнущегося у входа, с легкой усмешкой произнесла, – Проходите, курсата, сейчас придет ваша куратор учебного взвода и всё вам объяснит.

Помещение кафедры было не слишком большим, штук восемь столов, какие-то шкафы, несколько ЭУМов, не первой свежести, стопки свернутых трубкой плакатов в углу и большая, на всю стену схема мобильного доспеха в разрезе. Её, собственно, я и принялся усиленно изучать, убрав руки за спину, стараясь не обращать внимания на продолжающие изучать меня взгляды.

Тут дверь ведущая в кабинет начальницы распахнулась являя на пороге саму полковницу Сергееву, что так неласково встретила меня вчера, и завидев меня, она с легкой язвительностью в голосе, обернувшись к собеседнице в кабинете, произнесла, – Твой подопечный уже тут. Принимай.

Мда, похоже отношения с собственной завкафедры у нас не заладились с самого начала. Печально. Я повернулся, ожидая увидеть куратора, но, когда та появилась следом на пороге, пучить глаза от удивления стал уже я сам, потому что куратором оказалась никто иная как бывшая командира мобильных доспехов рода Златолесских – Марина. Та самая Марина, которую безопасница выгнала аккурат перед нападением. Та самая, что хотела меня в мужья, слишком болезненно восприняв моё фаворитство. Да наконец, та самая, с которой я сам хотел спать, помимо Семёновой и Гиржовской.

Я чуть было не бросился к ней с какими-то бессвязными приветствиями, но внезапно натолкнулся на жесткий взгляд её холодных глаз и замер, молча, как рыба, раскрывая рот.

– Ваша куратор, – произнесла начальница кафедры, – старшая преподавала, майора Ржевская, помимо курирования взвода МС-201, она также будет проводить у вас практические занятия по управлению мобильным доспехом. Марина Андреевна, – обратилась она к майоре, – вам всё ясно?

– Так точно, госпожа полковница.

– Тогда забирайте эту… это… в общем, курсату и уё… э… ступайте на занятия.

Я понял, что Сергеева с трудом сдерживается, чтобы не присовокупить крепкое словцо и счел за благо, молча, после короткой команды Марины, – Курсата, за мной! – проследовать вслед за ней, с кафедры вон.

Растеряв всю свою уверенность, я топал по коридору за Мариной, то и дело порываясь заговорить с такой знакомой женщиной, ведь столько меж нами было, и каждый раз замирал в нерешительности, больно сурово она меня, там на кафедре, одним взглядом осадила.

Наконец решился, догнал, равняясь, раскрыл было рот, – Мари… – но тут же нарвался на жесткое – Курсата, за мной, молча! – после чего только и смог, что заткнуться в тряпочку и понуро тащиться следом.

“Видимо, все-же, именно меня она посчитала виновником её изгнания из рода, – подумал я, глядя в спину стремительно идущей по коридорам женщины, – и скорее всего так и есть. Вот же.