– Зато здесь условия вполне подходящие.

– Для чего?

– Для адаптации. Скорее всего тебе не нужно долго привыкать к нашему миру, но это процесс обоюдный. Мир тоже должен привыкнуть к тебе.

Изо всего, что блондин говорит, можно заключить только одно…

Это всерьез и надолго.

– Здесь тебя никто не потревожит. А у меня появится время для составления нового плана.

Дом, говоришь? Точно не тюрьма и не ссылка?

– Скучать не будешь: хозяйство большое. Пока примешь его по-настоящему, как раз во всем и разберешься.

И видимо, без подсказок? А я разве нанимался решать ребусы, ответов на которые физически не могу знать?

– Адъютант, загляните в аппаратную!

Пилот же не шел вслед за нами по коридору, как же смог возникнуть в дверях, едва отзвучало последнее слово?

Вернее, смогла.

Она.

Со спины, да еще в одинаковой форме, фигуры и затылки у них с блондином похожи, а вот теперь, когда к тылу прибавился фронт, различия очевидны. Не бросаются в глаза, правда, а скорее деликатно детализируют.

И в лицах много общего. Словно родственники. Брат и сестра.

– Ваше новое место службы. Располагайтесь.

– Коммандер?

Ага, ей услышанное явно не понравилось, тут и к гадалке ходить не надо.

– Ввиду неполной укомплектованности официальный статус консультанта не имеет смысла, но круг обязанностей можете считать тем же. До следующего назначения.

– Это решение?

– Это приказ.

На лице блондинки не дрогнул ни один мускул, и вместе с тем отразилось глубокое презрение. Причем не в отношении того, кто приказывал.

– Разрешите идти?

Ответа дожидаться не стала: повернулась и загрохотала шагами по коридору. Сапоги у нее с подковами, что ли? Так в первый-то раз появилась совершенно бесшумно.

– Обязательно было приказывать?

– Так полагается.

– Как-то рвения у нее маловато… Вообще нет. Ни капельки.

Вздохнул:

– Об этом не беспокойся. Приказы не обсуждаются и не подвергаются сомнению.

– Твои?

– Почему? Любые.

– Даже дурацкие?

– Поясни.

А тут-то что непонятного? Ну с петухом ладно, есть трудности. Но армия разве не везде одинакова?

– Командир ведь тоже человек. И может чудить. Съел что-то не то, выспался плохо… Да мало ли причин? Из-за ерунды иногда кучу дров наломать можно.

– Подчиненные это знают.

– И все равно слушаются?

Задумался. Потер подбородок.

– Разница в основных принципах. Да, точно.

– Я чего-то не понимаю?

– Наш мир давно прошел тот этап, когда командир назначался. Все стало немного иначе. Подчиненные решают, кому делегировать полномочия управления.

– А бардака не получается? Выбрать ведь могут кого угодно.

– Если выбрали путь, идут по нему без колебаний. Ты поступил точно так же. И это еще раз доказывает, что до будущего вашему миру осталось совсем немного времени.

– Не все у нас такие, как я.

– Процесс запущен, вот что главное.

Да, но в какую сторону? Мне с моей болотной кочки видно другое: Стасики вымирают, а не множатся.

– Последняя необходимая формальность. – Из пальцев блондина прямо по воздуху потянулись лучики света, сплетаясь в подобие клавиатуры. – Авторизация. Имя.

– Мое?

Улыбка в ответ.

– Стас.

– И все?

Нет, конечно. Но собственное полное имя меня никогда не вдохновляло.

– Нужно что-то подлиннее.

Эх…

– Станислав Валерьевич.

– О, теперь достаточно.

И слава богу. Потому что про фамилию лучше не вспоминать.

– Лерыч. Хорошо звучит.

Не-ет! Ненавижу. Со школы.

– Что-то не так?

– Мм… Мне не нравится, когда меня так называют.

– Почему? Вполне благозвучно.

– Ну, знаешь ли, у нас с тобой разные понятия о…

– Стоп! Все. Понял. Моя вина.

О чем это он?

– Они ведь все подряд переводят.

Медузки-то? Видимо, да.