По слухам, служил Лыков в спецвойсках НКВД и впоследствии – МГБ. Только, по слухам, сам старик не распространялся. А вот потом, когда Сталин умер, когда само его имя стало пугалом для детей, Лыков перестал быть человеком, о котором помнят.

И вот где-то в середине восьмидесятых годов на Лыкова наехали. Хотя нет – неправильное слово. Наезд – это теперешний термин, новый, как новые русские.

Можно сказать, что Лыкова просто прижали.

Говорят, что организованная преступность появилась только после развала СССР. Ничего подобного! Была она и во время Империи. Но только не очень заметная. И не раскрученная в средствах массовой информации.

Итак, к Лыкову пришли неприметные вежливые люди и посоветовали принять предложение одного хорошего человека – обменять свою квартиру за хорошие деньги на другую, в менее престижном районе Москвы. Лыков, непривычный к таким заморочкам, послал людей подальше. Нет смысла рассказывать подробно всю историю противостояния, походов старика по инстанциям и милицейским структурам. Конечно, Лыкова отфутболили отовсюду, откуда смогли. Преступления-то не было!

А в результате старик умер от ботулизма. Вслух не обсуждалось, но шепотом говорили, что это произошло после того, как к нему пришли люди из ЖЭКа проверять счетчик электричества.

Короче, Шелепин был впечатлен. И может, именно это впечатление сделало его тем, кем он был сейчас.

Хотя, по правде говоря, Шелепин никем значительным так и не стал. Оказался просто удельным князьком, не располагающим ни серьезными «бригадами», ни настоящим бизнесом. Так, рыбка чуть покрупнее, чем обыкновенный бритоголовый «браток».

Это оказалась весьма спокойная экологическая ниша. Нет постоянного ощущения того, что тебя не сегодня завтра повяжут менты или завалят тебе подобные.

С другой стороны, хочется большего. Но для того, чтобы это большее стало досягаемым, надо располагать очень многим. В первую очередь – универсальным инструментом решения проблем. Попросту говоря – деньгами. Это потом все пойдет по уже более-менее нормальной колее. Найдутся и «торпеды», и адвокаты. И самое главное – те, кто захочет с ним иметь дело.

Тут, конечно, можно с Шелепиным поспорить. Не только финансами решаются вопросы.

Особенно в криминальном мире. Там еще важен авторитет, репутация… Хотя, если умело распорядиться денежными средствами, можно купить и это.

Короче, Шелепин всерьез задумал для себя продвижение по иерархической лестнице. Для него не хватало экономической основы. И смерть Горчакова позволила надеяться на решение данной неурядицы. Хотя и тут Шелепин побаивался. С другой стороны, не всегда он шел на поводу у своего страха. Иначе не стал бы вообще никем.

Да и у Романова, можно биться об заклад, в ближайшее время будет столько забот, что операция, задуманная хитроумным Эдуардом Шелепиным, может удаться на сто процентов…

С утра посетителей было не ахти как много. День на день традиционно не приходится. Позавчера, например, все утро пришлось мотаться, как электрическому полотеру, – набежало каких-то туристов из близлежащей гостиницы, и начался грандиозный завтрак. Тут впору было разве что посетовать на дурацкую привычку русского человека с самого утра наедаться так, чтобы пузо трещало.

Да что сетовать? Можно подумать, Комбат сам обходился горсткой мюсли! Нет, питался он последние шесть месяцев замечательно. И немудрено, если честно. Кто может позволить себе добровольный аскетизм, если жена – кудесница за плитой?

Да, уже полгода Рублев жил семейно. Теперь в его паспорте красовался вполне официальный фиолетовый штемпель, сообщавший, что он, Рублев Борис Иванович, состоит в официальном браке с гражданкой Татьяной Ивановной Рублевой. В девичестве – Филипповой.