Засовываю руку в тот карман, куда, как мне кажется, он сунул пакет с волосами. Не могу найти. Да куда он запропастился?

– Эй, ушлепок! – кричит мне Антропов. – Это ищешь?

Он держит в руке пакет с волосами моей сестры. Опускает ниже и теперь они нависают прямо под огнем свечи. Сученок применил иллюзию. Или…сейчас применяет? Гадать возможности нет. Нужно, во что бы то ни стало, остановить его.

– Стой! – я выставляю руку перед собой. – Не делай того, что навсегда перечеркнет твое будущее, Антропов. Ты видишь, что я уже переступил границу. Тебе не за чем отправляться к Защитникам вместе со мной.

В этот момент Кипяток со всей силы заряжает кулаком мне между ног. Черт… Беру свои слова обратно. Не молодец он. А трусливая курица с запрещенными приемами.

Парфенов поднимается на ноги и тут же отбегает от меня. Неужели инстинкт самосохранения включился?

Он засовывает руки в штаны и достает оттуда пакет. В этот же момент иллюзия в руках Антропова исчезает. Проклятье!

– Ну все, Ракицкий! – обозленный Кипяток достает волосы Машки, и тут же подносит к свече.

Они вспыхивают в огне. Сгорают очень быстро. За считанные секунды.

Боль в промежности постепенно утихает. Я стою и, как будто, жду того, что произойдет. Но ничего не происходит. Вернее, самое страшное должно случиться сейчас где-то в другом месте.

– Что вы сделали? – недоумевая спрашиваю я.

Кипяток в ответ только скалится. Антропов стоит без эмоций. Вернее, с ненавистью в глазах.

Аристократы вот-вот на меня нападут. Не отпустят просто так. Постараются выместить всю накопившуюся злобу. Только вот мне бежать надо. Машку спасать.

Кипяток медленно поднимает с земли небольшой камень. Взвешивает его в руке, а затем неистово орет и бежит на меня.

Ну ничему не учится. Атаковать так агрессивно и необдуманно – ни к чему хорошему не приводит.

Я подгибаю колени, нагибаюсь сам и делаю несколько шагов ему навстречу. На встречном движении подсаживаю тело Кипятка и перебрасываю его тушу через себя. Он падает на спину и начинает стонать. Перевожу глаза на Антропова.

Второй аристократ все-таки трус. Он не нападает. Стоит и смотрит испуганными глазами.

Я использую этот момент, чтобы смыться подальше. Быть как можно скорее дома, сейчас гораздо важнее, чем вымещать свою собственную злость. Даже не зная за что.

Когда я убегал из гаражей, Кипяток продолжал валяться на спине и стонать. А Антропов преследовать меня и не собирался.

Очень скоро я вновь оказался на холме. Там, где оставил все свои вещи и попугая. Наклонился, сорвал с земли подорожник и приложил к кровоточащей ране. Во взрослой жизни, и с интернетом под рукой двадцать четыре на семь, я так и не догадался загуглить – миф это про его лечебные свойства, или чудо-растение действительно лечит от всех ран. Но сейчас выбора у меня нет. Остается только верить.

Вообще от, так называемых, гаражей до моего дома было минут двадцать ходьбы. Я же оказался у собственной двери уже через десять. Не стал даже искать в портфеле ключи, а принялся колотиться так, что соседи могли подумать, что из запоя вернулся отчим.

Слышу движение за дверью. Кто-то смотрит в глазок. Затем дверь открывается.

– Привет, сынок, – мать стоит на пороге. – Что с тобой?

Я врываюсь внутрь, отталкивая ее с дороги.

– Машка дома? – запыхавшись выдыхаю я.

– Что с твоей рукой, Костя?

– Машка дома или нет?! – я не могу никак угомониться.

– Дома я, дома, – сестра с намыленной средством тарелкой выглядывает с кухни.

– Все нормально? – спрашиваю я, одной рукой скидывая с себя вещи. Вторая уже нещадно болит.