– Что случилось? – в ней проснулся материнский инстинкт.

– Все хорошо, мам, – ответил я. – Споткнулся и неудачно упал. Машка обещала записать меня к стоматологу, так что повода для беспокойства нет. Схожу в больницу и там все поправят.

– Да! – опомнилась сестра. – Завтра в восемь утра, Кость! Мы идем к стоматологу.

– В восемь? – поканючил я, как будто и в самом деле был ребенком.

– Встанешь один день пораньше, – быстро прервала она меня, пока обычное удивление не переросло в бесконечные мольбы перенести прием.

Мы еще некоторое время сидели на кухне, изображая из себя примерную семью, а затем я ушел спать. А может не изображали. Может и действительно все начало меняться к лучшему.

На следующий день меня ожидал ранний подъем и посещение детской стоматологической поликлиники. Благо наращивать зубы они умели. Уже через час я вышел из кабинета стоматолога с белоснежной, а самое главное, целой улыбкой. Сестра, конечно, в очередной раз удивилась тому, что вместо того, чтобы устроить истерику о том, как я не хочу идти в кабинет, я совершенно спокойно это сделал и выдержал все мучения от анестезии до сверления.

Потом я предупредил Машку о том, что хочу сегодня переночевать у Жендоса – спать в квартире с близкими, когда на меня охотиться эти странные тени не безопасно, – и теперь стоял у таксофона с визиткой Аввакума Ионовича в руках.

– Добрый день! Меня зовут Константин Ракицкий. Могу я поговорить с Аввакумом Ионовичем?

– Одну секунду, – ответил женский голос

Затем он заставил меня ждать около минуты. Пришлось докидывать еще два рубля, чтобы не обрубили связь.

– Аввакум Ионович сказал, что ожидает вас в одиннадцать часов в своем офисе, – ответила, наконец, мадам.

– В офисе? – опешил я.

Хотя на что надеялся? Что он пригласит меня попить чаю в своем огромном особняке?

– А можете подсказать адрес?

– Да, конечно. Есть ручка и листок под руками?

– Я запомню.

Я ехал в троллейбусе, на своем любимом месте в задней части, забравшись между поручнями, и глядел в окно. Заплатил очередные два рубля за проезд, и задумался о том, что надо бы разменять купюры, чтобы потом какой-нибудь кондуктор с сотни не сдал мне сдачу по рублю. Звенящий пятиклассник, прямо-таки магнит для хулиганов.

Город кишел машинами, которые я не так часто встречал на дороге в двадцать первом веке. Нивы, Волги, Девятки... Даже запорожец проехал. Запорожец! Такой раритет в мое время в городе и на парковке-то было не встретить, не то что проезжающим мимо.

Так, разглядывая город своего прошлого, я вскоре доехал до нужной остановки и через пару минут стоял перед входом в небольшое пятиэтажное здание. Офисный центр. Дверь постоянно стучит от того, что туда-сюда снуют люди в черных костюмах. Логово аристократов. Как пить дать. Ладно хоть мать одежду постирала и рюкзак зашила. Выгляжу более-менее. Для ребенка, конечно.

– Добрый день! – я подошел к охраннику в камуфляжной форме, сидящему за столом. – Я приехал к Германну Аввакуму Ионовичу.

Он оторвал глаза от сканворда и посмотрел на меня, поверх очков.

– Вообще его кабинет на четвертом этаже. Но он несколько минут назад взял у меня ключи от склада. Проходи по коридору и постучи в сто десятую комнату. Он должен быть там.

Я поблагодарил охранника и пошел к месту встречи.

Ну хоть какая-то неформальная обстановка. А то я уже подумал, что с десятилетним мальчишкой будет официальное собеседование в огромном кабинете с книжным шкафом и кофе, который принесет секретарша.

Стучу в дверь с табличкой, на которой изображена цифра сто десять. Дверь от стука с тонким скрипом открывается. Но ответа нет. Но раз открыта, зайду.