– Там ничего нет, – сказал один из них.

– Посветите хорошо факелом. Сундук должен находиться в центре саркофага, – аль-Фадль поднялся на платформу и сам заглянул внутрь. – Вон же он. Сдвиньте крышку еще и поверните ее поперек.

В центре пустого саркофага лежал небольшой, размером локоть на локоть, квадратный дубовый сундук, инкрустированный серебром.

– Доставайте. Он очень тяжелый. Двоим придется залезть внутрь.

Два воина резво забрались внутрь, кряхтя подняли сундук и поставили на край саркофага, где его приняли еще двое и переместили на пол у постамента. Визирь спустился, с задумчивым видом обошел находку, провел ладонями по лицу и повернулся на восток.

– О Всевышний. Волей твоей мне досталась частичка наследия персидского царя. Благодарю тебя за щедрость. Молю! Пусть благословение твое и дальше освещает мой путь.

Совершив короткую благодарственную молитву, он уже хотел отдать приказ вскрыть сундук, но тут в двери усыпальницы показался воин из оставленной снаружи охраны.

– О мудрейший! Люди. Много людей. Они окружили нас.

– Сколько? С оружием? – спросил Абу Барак, взявшись за меч.

– Больше сотни. У них топоры, лопаты и кирки. У некоторых луки. Выглядят враждебно. Окружили площадку, но не атакуют.

– Если нападут, защищайте вход в подземелье. Нас пятнадцать человек. Лестницу в три шага шириной мы можем держать долго.

– Это не выход. Гробница может стать для нас ловушкой, – остановил его аль-Фадль. – Когда мы укроемся здесь, они просто завалят вход и через пару дней мы умрем от жажды. Нужно избежать кровопролития. Я поднимусь наверх и поговорю с ними. Если это суфиты, о которых говорил наместник, то они должны быть против насилия.

– Но мудрейший! Поднявшись наверх, ты подвергнешь свою жизнь опасности, – возразил Абу Барак.

– Я там окажусь в не меньшей опасности, чем в этом склепе, но у меня будет шанс все решить миром.

– Я пойду с тобой, – старый воин решительно шагнул вперед.

– Хорошо. Там наверху десяток твоих людей. Как только мы поднимемся, прикажи им опустить оружие.

Визирь запахнул халат и направился к лестнице.

Снаружи воины, сомкнув щиты и обнажив мечи, образовали квадрат вокруг входа в усыпальницу. Аль-Фадль осмотрелся. Люди в простых крестьянских одеждах, вооруженные кто чем, окружили фундамент гробницы, но, похоже, пока атаковать не собирались. Визирь протиснулся между двух круглых щитов, которыми его прикрыли стражники, сделал несколько шагов вперед и поднял руку.

– Правоверные! Я аль-Фадль ибн Наубахт, волей Всевышнего визирь нашего великого халифа Харуна ар-Рашида, вашего милостивого и мудрого господина. Да пребудет с ним благословение небес. Я пришел в этот разрушенный город по поручению правителя, – он достал из внутреннего кармана халата кожаный тубус с письмом халифа и поднял его над головой. Толпа молчала, хмуро глядя на пришельцев. – Мы не желаем вам зла, – прокричал визирь и сделал жест, чтобы воины за его спиной опустили оружие. – Кто у вас старший общины? Я хочу говорить со старшим.

Из первого ряда вышел пожилой человек с жидкой седой бородой и железной цепью на шее.

– Это наша земля, – проскрипел он. – Это наши руины. Среди них мы возносим молитвы Всевышнему о том, чтобы он очистил наши души от порока.

– Эта земля, как и все земли между четырех морей, принадлежит халифу Харуну ар-Рашиду. Да воссияет его имя в веках.

– Это наша земля, – упрямо проговорил старик.

– Хорошо, мои правоверные братья. Я, аль-Фадль ибн Наубахт, визирь светлейшего халифа, властью, данной мне нашим великим правителем, могу передать эти земли и эти руины в пользование вашей общине, – расставив руки в стороны, он сделал шаг к старейшине. – Но у меня будет одно условие. Вы станете хранителями этого священного места и будете возносить молитвы за невинно убиенных и сгоревших здесь заживо. Вы будете молиться, чтобы их души обрели покой, – не опуская рук, визирь сделал еще несколько медленных шагов вперед и остановился, когда мог уверенно рассмотреть глаза старика.