Тяжело дыша, Гедеон некоторое время стоял с протянутой рукой, в которой сжимал пентаграмму.

– Эй, босс. Похоже, все закончилось, – осматриваясь, привлек его внимание Алекс.

– Твою мать, – Гедеон без сил опустился на песок, вытер со лба обильно проступивший пот и достал из термосумки флягу. – Вы это видели?

– Я видел, – кивнул русский.

– Значит, это не галлюцинация, а наведенная прямо в мозг картинка. Если это так, то, похоже, выбор Источника окончательный. И это Коллегия. Как минимум на этом отрезке истории. К сожалению, мы не являемся частью этого выбора.

– Хреново, – Алекс сделал несколько глотков из своей фляги. – Но все равно было прикольно. И что теперь?

– Теперь наша миссия здесь закончена. Нужно вернуться в Багдад и все хорошенько обдумать. Эй, мистер Рахани, а вы что стоите с открытым ртом?

– О, боги. Как изменился мир, – медленно проговорил полковник, взглянув на миллиардера странным, отрешенным взглядом, и добавил, ни к кому не обращаясь. – Благодарю. Благодарю тебя.

– С тобой все нормально? – с озабоченным видом потряс его за плечо русский.

– Немного мутит и болит голова, – Рахани медленно провел руками по своей разгрузке и удивленно посмотрел на своих спутников, словно видел их в первый раз. – Сейчас все пройдет. Мне надо время, чтобы прийти в себя.

– Нам всем надо прийти в себя. Лучше это сделать в машине. Пошли, – Алекс кивнул в сторону стометрового бархана.

– Нет уж, – мотнул головой миллиардер. – Обратный подъем я не выдержу. Вызывайте кавалерию. Источник спит. Он безопасен.

– Тогда что это было?

– Это был не Источник. Это был Атрахасис. Некое его воплощение. Инфополе или еще что-то. Надо все хорошенько обдумать, – Гедеон снял с запястья полотенце и вытер пот со лба. – Но это позже. А сейчас мне нужен кондиционер. Перед глазами все плывет. Похоже на тепловой удар.

Алекс включил рацию и тут же услышал крик полковника:

– Тревога! Тревога! Нас атакуют!

– Я ничего не вижу, – русский осмотрелся и заметил, что над барханами поднимаются низкие серые дымы. – Это там, на западе?

– Да, на западе. Восемь ракет. Упали в паре километров от вас. Я высылаю машину.

Минут через пять, урча двигателем, в ложбину скатился бронеавтомобиль. Алекс и необычно молчаливый и задумчивый Рахани помогли миллиардеру забраться внутрь, сняли разгрузку и приложили к голове лед. В прохладе салона Гедеону стало лучше. У основной колонны его быстро осмотрели врачи, дали попить витаминный коктейль и сообщили, что никакой опасности нет. После этого колонна получила из штаба информацию, что ракет в воздухе больше нет. Машины развернулись и пошли на юг к точке эвакуации, куда за странными гостями должен был прилететь вертолет.

* * *

За две тысячи километров в штабе ВВС Израиля старший оперативной смены снял трубку прямого телефона, связывающего его с начальником генштаба ЦАХАЛ.

– Господин генерал. Операция «Голиаф» прервана. Ракеты самоликвидировались, не долетев до цели.

– Как самоликвидировались? Кто отдал приказ?

– Не мы. Возможно, американская нейросеть, управляющая операцией.

– Перешлите мне отчет как можно быстрее.

Получив отчет, генерал бегло его просмотрел и, поняв, что нужной информации в нем нет, набрал Высшего Президента.

– Сэр. Вы остановили операцию «Голиаф»?

– Нет. Что произошло? – в голосе слышалась нескрываемая тревога.

– Ракеты получили команду на самоликвидацию за несколько километров до целей. Цели не поражены.

– Может, их сбили иранцы?

– Нет. В протоколе операции зарегистрирована спутниковая команда на самоликвидацию. Враждебной активности в Иране не наблюдалось.