Они собрали декорации и костюмы в кибитку и к вечеру того же дня были на месте. Труппа должна была отыграть несколько представлений – барон собирался показать их гостям.

Разместили их на конюшне, и, поужинав на кухне после первого представления остатками с господского стола, актёры отправились спать.

Раньше, чем на колокольне успели пробить заутреню, Кенну разбудили топот и звон. Языки пламени метались за окном.

– Бандиты! – истошно завопила Матильда, кутаясь в платье, которое никак не успевала натянуть на себя.

Жослен успел накинуть плащ и теперь стоял, прижавшись спиной к дальней стене, выставив перед собой бутафорскую шпагу.

А в следующую минуту удар в дверь сорвал её с петель, и пятеро хохочущих всадников ворвались внутрь, сметая всё на своём пути.

На бандитов не походил никто из них: хотя все пятеро были в масках, но плащи их и камзолы были подобраны очень уж хорошо. Все пятеро аристократов были молоды и высоки, но ничего более Кенна разглядеть не могла. Нападавшие спешились – все, кроме одного.

Подшучивая друг над другом и над актёрами, они первой схватили Матильду и уложили её на спину – тут же, на козлах. Двое занялись ей, а ещё двое бросились к Кенне, которая ещё не успела снять сценический костюм и сейчас стояла в куче нижних юбок в стороне и судорожно искала любое оружие, которое позволило бы ей дать опор.

Она, конечно, понимала, что первый раз её скорее всего случится не с тем мужчиной, который согласился бы на ней жениться – чего бы она сама ни хотела. Но от одной мысли, что это случится вот так, слёзы наворачивались на глаза. Она попятилась, но далеко отойти не успела. Аристократы спешились и, зажав её с двух сторон, принялись ощупывать бока.

– Тощая какая, – бросил один.

– И совсем без груди, – подтвердил другой.

Кенна бросила затравленный взгляд на Жослена и Сезара, жавшихся в углу, но те, кажется, были заняты только поиском возможности сбежать.

– Пустите… – без всякой надежды выкрикнула Кенна. Голос срывался, и слово скорее походило на мольбу, чем на приказ. Она попыталась отодрать руки нападавших от себя, но тех было двое, а она одна, и они абсолютно точно были сильнее её.

Аристократы принялись стягивать юбки одну за другой.

Матильда громко стонала, лёжа на столе. Ноги её оказались широко разведены, и один из нападавших толкался бёдрами между них.

– Стоять, – рявкнул пятый из нападавших, и у Кенны колени подкосились от звука его голоса, – эта моя. Возьмите кого-нибудь ещё.

– Да кого, эту, что ли? – один из его друзей кивнул на старую Гислен, которой оставалось играть только ведьм.

– Мне всё равно, – не спешиваясь, пятый аристократ втянул Кенну в седло и, развернув коня, поехал прочь.

Кенна тяжело дышала и старалась не прижиматься к нему. Она обнимала руками саму себя и боялась свалиться с коня, но к похитителю прикасаться всё равно не хотела.

Аристократ же пустил коня в галоп, но уже через четверть часа остановил его у небольшого охотничьего домика в лесу – заброшенного, судя по всему.

Сняв Кенну с коня, он занёс её внутрь. Стены дома, некогда роскошного, теперь покрылись пылью и паутиной. Мебели не было – только давно потухший камин и кровать, на которую незнакомец опустил свою добычу.

Кенна тут же подтянула под себя колени и обхватила их руками, намереваясь сопротивляться до конца.

– Всё хорошо, – незнакомец сел на кровать рядом с ней и протянул руку. Кенна отпрянула, но незнакомец приблизил её и провёл по её раскрасневшейся щеке. – Не пойму только, какого чёрта тебя сюда принесло?

– Зачем? – только и смогла выдавить Кенна. – Что мы сделали вам?