– Я всё понимаю, – Леннар опустил глаза, – вы любите её.

– Да. Кенна! – крикнул тан. – Кенна, где тебя носит, забери тебя трау**!

Несколько секунд в комнате стояла тишина. Затем за дверью послышались шорох парчи и негромкие шаги.

На лестнице показалась девушка невысокого роста, длинные рыжие волосы которой были слегка припечены сзади горячими щипцами.

Костюм её был скроен на мальчишеский лад и состоял из рубашки до самых икр с длинными узкими рукавами и более короткого блио. И та, и другая части одежды были изготовлены из дорогого сукна, и по краям отделаны изысканным шитьём. Тонкую талию подчёркивал широкий пояс, украшенный самоцветами. Из-под рубашки виднелись вышитые же полусапожки, и на голове лежала бархатная шапочка. Плечи покрывал шёлковый плащ, подбитый пушистым мехом, а рукава поддерживали золотые браслеты. На груди плащ украшала изящная застёжка.

Всё это вместе – длинные рыжие волосы, голубые глаза, расшитые сапожки и мех, нежно касавшийся щёк, на мгновение напомнили Леннару о чём-то – но о чём именно, он вспомнить так и не смог.

Комментарий к Часть 2. Глава 1.

1 – Резиденция Папы в то время находилась в Авиньоне

* Сложный драпированный убор, возникший из капюшона в раннее средневековье. Постепенно увеличивался в размерах. В XIII в. к нему приделали «хвост» («кэ»), в котором хранили мелкие ценные предметы. Концы шаперона, украшенные зубцами, спускались на плечи.

** По шотландским поверьям – ночные существа, выкрадывали детей

Дочь хозяина с поклоном поприветствовала гостя, и когда глаза её сосредоточились на лице Леннара, тому показалось, что два пролома в небо смотрят на него – нездешних и неуловимо знакомых, как будто он потерял их когда-то давно, когда был низвергнут из Рая на землю.

Кровь зашумела в висках, мешая думать, и Леннар зашептал про себя слова молитвы, какую рекомендовалось читать, когда дьявол искушает тебя.

Леннара искушали нечасто. Можно сказать, вообще никогда. И слова молитвы он вспоминал с трудом, за что не преминул выругать себя и назначить себе же епитимью. А всё время, пока рыцарь боролся с собой, Кенна смотрела на него каким-то странным взглядом, как будто видела насквозь. Как будто знала о нём всё.

«Дьявол, – понял Леннар, – недаром так красиво её лицо. Демоны прислали её, наполнили её и теперь… подбираются ко мне».

Кенна тем временем взяла Леннара за руку и с лёгким поклоном потянула за собой.

Она говорила что-то ещё, но Леннар не слышал её слов сквозь шум крови в висках – только мягкий, мелодичный тембр, который, как волны, накатывал на него, обволакивал игривым теплом и отступал.

Леннар, считавший, что давно уже смирил свою плоть, обнаружил, что она вовсе не смиренна. Кровь приливала к чреслам так же, как к голове, и единственным желанием его стало как можно скорее вырваться из этих цепких маленьких ладошек, бывших, должно быть, руками суккуба.

А Кенна вела разговор о замке, о башнях, о стенах, которые окружают их. О шотландских горах.

– Не правда ли, эти места прекрасны? – спрашивала она. – Я уверена: человек, столь возвышенный, как вы, не может не оценить их. Сейчас уже вечер, но когда вы проезжали узкой извилистой тропой, ведущей на наш холм, наверняка видели, как волны моря бьются о камни, поросшие мхом. Если соблаговолите, завтра я покажу их вам вблизи. Скажите, рыцарям дозволено купаться? Потому что в эти месяцы в воде уже достаточно тепло.

– Я здесь не для того, – сухо произнёс Леннар. Самому ему казалось, что каждое слово он выдавливает с трудом. Кенна, впрочем, услышала иначе: рыцарь говорил резко, будто стремился обидеть. И обида в самом деле прокатилась по её спине, но она совладала с собой.