***

Коридор, устланный пёстрыми, восточно-узорчатыми коврами, кончился, и я оказалась у широкой арки, за которой виднелась просторная комната. В ней было полно узких белых дверей, но кроме них не было ничего – за исключением огромного окна во всю противоположную стену. Частый переплёт делил его на множество ячеек, и каждая золотилась так ярко, словно с другой стороны в стекло било ослепительное солнце.

– Мощная подсветка, – пробормотала я, кое-как перетаскивая чемодан через высокий порог.

Подойдя ближе, я разглядела сквозь одно из стёклышек розовый от закатного света луг, сквозь другое – бирюзово-лимонные волны с гребешками пены, сквозь третье – старинный город и кирпичную башню с часами и черепичной крышей…

Волоча чемодан, я подошла к окну вплотную и зачарованно уставилась в самую крайнюю ячейку: за ней виднелась обыкновенная улочка, усыпанная осенней листвой. Над двухэтажным домом раскинулся старый тополь, а у ограды засыхал брошенный цветник, очень похожий на… на мой цветник! Тот самый, который я забросила из-за подготовки к экзаменам! Это была моя улица, мой дом, откуда я уехала только сегодня утром…

В горле защекотало, и, не задумываясь, что делаю, я протянула руку и дотронулась до стекла. Но стоило пальцам коснуться прохладной поверхности, как стекло задрожало. По нему, как по луже, в которую капает дождь, побежали расплывчатые круги, а все картинки мгновенно заволокло серебристым густым туманом, ледяным и мокрым на ощупь.

Я отшатнулась; в глубине вскипело недоброе предчувствие. Там, в тёплом цветном стекле, таилось что-то… Что-то… Я зябко повела плечами и прошептала:

– Что это?..

– Обычное колдовское стекло. Не трогай, пока не научишься им пользоваться, – произнёс серьёзный голос за моей спиной. Я обернулась и увидела девушку в форменном фиалковом платье. В отличие от моей провожатой, на ней был приталенный бордовый жилет – может быть, такой в пансионе носили старшие ученицы. Склонив голову, она рассматривала меня, как будто я была диковинной птичкой.

Мне же она напомнила красивое фарфоровое блюдо с замороженными ягодами: подёрнутая инеем голубика, рассыпчатая малина, твёрдая клубника с мелкими зёрнышками по бокам. Надо сказать, у блюда с ягодами были очень острые края…

– Нечего на меня так смотреть, – не слишком-то вежливо и одновременно с опаской бросила я.

– Не нужно сердиться, – медленно улыбнулась девушка, протягивая мне руку. – И ссориться со мной тоже не советую, раз уж будем жить в одном доме.

– Как тебя зовут? – разглядывая значок с гербом пансиона, приколотый к её жилету, поинтересовалась я.

– Нора, – так же протяжно ответила она. – Иди, оставь вещи в комнате и поторопись на урок. В Муравейнике не любят опозданий.

– Ещё одна, – процедила я, игнорируя её предупреждение. – Хватит меня разыгрывать! Что за шутки с Муравейников, с какими-то ведьмами… Вы все тут сумасшедшие, что ли?

– Не серди меня, девочка, – негромко произнесла Нора. Она улыбнулась, пристально глянула мне в глаза, и я с ужасом поняла, что мой язык одеревенел.

Я замычала, но не смогла произнести ни слова. И бросилась на неё с кулаками. Но добежать не смогла: Нора с усмешкой растаяла в воздухе, а через секунду появилась около одной из белых дверей.

– Твоя комната здесь. За другой дверью живут два пилота. Третья дверь – моя. Не заходи туда, если не хочешь совсем разучиться разговаривать. А теперь иди. Первый урок у малышей – руны и узоры. Попросишь госпожу Ирину вернуть тебе речь.

Глава 3

Добро пожаловать в Муравейник

Я просочилась за дверь в ужасе от происходящего. Что со мной происходит? Куда я попала? Что эта Нора сделала с моим языком?